Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043. Геннадий Карпов

Янис!

      Янис встал, посмотрел на мой одинокий стакан, на меня, косо развернулся и вышел. Шеф вылил содержимое моего стакана в свой, опрокинул тёплую водку в рот, занюхал кактусом и, слегка покраснев, заметил:

      – Ты представляешь, Володя, с кем мне тут приходится иметь дело! Предатели, алкаши, трусы и ворьё, которым в мою молодость место было – на рее. На уме у всех только деньги. Это не солдаты! Это сброд. Ты – гей?

      – Что? – не понял я, обалдев от такого откровения. – В каком смысле? Гей – это как? А-а! Нет, нет конечно. Я не голубой. Даже не понял сперва, о чём речь!

      – Можешь звать меня сэр. Или мистер Сайрус Бэнкс. Или просто дядя Федя. Мне без разницы, как ты меня будешь называть. Твои друзья-моряки называют меня промеж собой кактусом. Видимо, вот из-за него! – он показал мне на свой занюхиватель, стоящий перед ним на столе в глиняном горшочке. – Итак, тебе двадцать четыре года, но ты не женат. Приехал в Америку на угнанной лодке. Зачем? Логично предположить, что ты гей, и тебя

      российская власть всячески за это притесняла.

      – Никто меня не притеснял! Просто хотелось посмотреть на вашу страну. Я много фильмов смотрел американских. Передач всяких про Америку. А за границу меня не пускали, потому что не служил в армии. Вот я и сбежал с товарищем. Он пошёл дорогу узнать и на мине подорвался. Его увезли на одной лодке, а меня – на другой. Вы не знаете, что с ним?

      Шеф пропустил мою тираду мимо ушей. Он ещё потыкал в экран пальцем, потом задумчиво спросил:

      – Ну и как тебе в Америке?

      – Да как-то пока не очень. Кроме тюрьмы ничего не видел. Я думал, что на красивый пляж попадём с Пашей, а попали…

      Я махнул рукой. Губы дрожали, в глазах всё растекалось. Меня всё равно не слушали. Толстяк тыкал пальцем в ноут, утирал обильный после водки пот и что-то читал, медленно шевеля губами. По крыше забарабанил дождик. Мне очень хотелось пить, есть и помыться. Я почесал искусанную комарами ногу, потом шею.

      – Григорьев Павел Михайлович. Не женат. Адрес. Океанский проспект. У вас там что, все живут на Океанском проспекте? Других улиц нет? Преступник. В розыске. Хобби – борьба. Мать в университете. Работает продавцом. Точнее – работал. Ваше КГБ разучилось работать или решило, что мы тут все – полные идиоты? Хотя – недалеко от истины. Идиотов тут полно. Грустно. Два пацана. Без оружия. Без связи. Зачем вас сюда прислали? Скажи лучше сам: какова цель заброски? Мои парни не посмотрят на твоё больное сердце, если узнают, что ты – русский шпион.

      У меня в животе похолодело, а язык присох к нёбу. Неужели он действительно решил, что я – шпион? И как доказать, что это не так?

      – Я не шпион! – почти выкрикнул я. – Я просто дурак, который купился на сказку про красивую жизнь. Провалилась бы к чёрту ваша Америка! Я думал – тут клёво, а тут тюрьма! Я домой хочу! Козлы вы все!

      Я закрыл лицо руками и заплакал навзрыд. Нервное напряжение последних дней дало о себе знать. Организм засбоил. Я был так подавлен,