Чужая Глубина. Константин Нормаер

тётка серьёзная. С ней шутки плохи. И лучше один вечер перебороть её градусом, чем потом мучиться и хандрить тысячу часов.

      – Ольга, ну кончай. Тебе на сегодня хватит.

      Хоаким подошёл первым и осторожно взял женщину под локоть.

      – На сегодня? – туманный взгляд запутался в хмуром лице стрелка.

      – Он прав, подруга. Оставь стакан, а то такими темпами ты опустошишь всё хранилище, и мне ничего не достанется, – поддержал Хоакима Михас.

      Одёрнув руку, Ольга фыркнула:

      – Фи, вот ещё! И не подумаю. На твой век горячовки хватит, не переживай. А будешь канючить, заберу ключ от шкафчика со спиртом. Это все-таки медицинский инвентарь!

      Михас смущенно отступил и виновато посмотрел на присутствующих. Но, ни Крабу, ни Хоакиму его секреты были неинтересны.

      – Брось дурить говорю! Живо в койку! Завтра трудный день, – настаивал на своем стрелок.

      Ольга вновь надула губы и перевела взгляд на старика.

      – Ты их тоже слышишь, Крабик? Или это моё больное воображение?

      Старик взял в руки очередной стакан и понимающе кивнул.

      – Они вот говорят: сегодня, завтра, послезавтра, утро, вечер… А где

      они? Где, я спрашиваю всех вас, эти дьявольские дни? Только часы! И ничего больше! Все измеряется в этих паскудных часах. А я привыкла видеть солнце. И понимать, что, когда оно взошло, наступил новый день. Ни час, ни десять, ни сто!.. А день, обычный день, полдень, вечер, и только потом ночь. А здесь всегда ночь! Понимаешь?! Ночь! Будь она проклята на веки вечные! Ночь…

      – Да за такие размышления и на берег списать могут, – шепнул на ухо Хоакиму Михас.

      – Могут, – согласился тот. – Поэтому надо срочно тащить её в каюту.

      Краб смачно плюнул на дно стакана.

      – Даже там, где сплошная ночь, бывает, наступает самый настоящий день. Главное, дождаться завтра.

      Стрелок недовольно отмахнулся:

      – Хватит уже. Вечно ты со своими идиотскими метафорами!

      Краб только пожал плечами:

      – Я сказал, что сказал. Мы это мы, и ничего нас не изменит. Разве только Глубина.

      Глубинщики спорить не стали, только скривили рожи и потащили медика к выходу. Но убраться из зала и увести Ольгу незамеченной Хоакиму и Михасу так и не удалось.

      – Вот значит, как? У нашего неудержимого медика очередной срыв! Приступ, так сказать. женской откровенности! – Улыбка на лице Большого Уха сияла ярче, чем начищенные стаканы.

      Преградив путь и нервно потирая крохотные потные ладошки, он наслаждался зрелищем и не спешил освобождать проход. Расстегнув карман куртки, Гилфрид извлёк оттуда рабочий блокнот, достал ручку и приготовился записывать выявленный им проступок.

      – Может не надо? – спохватился Михас.

      – Почему это? – желчно проблеял Ух.

      – Да пойми ты, такое ведь со всяким может случиться.

      – Здесь специальная подводная база-кокон, а не бордель, – выдвинул свой железный аргумент Гилфрид.

      – Но мы ведь из одной команды! –