Тюремные записки в прозе и стихах. Александр Ведров

его грудь

      Череп злой собаки.

      Петушиное перо

      Над высокой тульей,

      Шпага бьётся о бедро

      На ремне Гаргульи:

      «Что ты хочешь от меня,

      Инквизитор слова?

      Хочешь, дам тебе коня

      С пекла огневого?

      Как Вергилия, промчит

      Он тебя по Аду.

      Или дать волшебный щит

      От беды в награду?

      Поэта ценится душа,

      Хотя живёшь ты без гроша, —

      Тебя сёстры обольстят,

      Фортуна и Случайность,

      По ночам они не спят,

      Гарем необычайный!»

      Правда, мир сошёл с ума!

      Ближе стал Антихрист,

      Приготовлена сума

      Этим нигилистам.

– 8-

      Я в раздумьях, я молчу,

      Вновь позвал Лукавый:

      «Вас на Броккен прокачу,

      Где поют мне славу».

      Лунною тропой летим

      Мы на пир безумный,

      Там собранье тёмных сил,

      Опытных и юных.

      Яркой молнии клинки

      Над горой сверкнули,

      Дьявол обнажил клыки

      И летит как пуля.

– 9-

      В царстве мёртвых шум и гам,

      Стук костей о кости.

      Полнолуние. Бедлам.

      Ведьмы мчатся в гости.

      К танцу приглашают дам

      Стройные скелеты,

      И несутся по рядам

      Звонкие куплеты:

      Всюду слышно: «Пей до дна» —

      Правит балом Сатана.

– 10-

      Вижу танец мертвецов,

      Бешеную пляску,

      Стук костей и лязг зубов

      С музыкальной встряской.

      Барабаны-черепа,

      Флейты костяные,

      Воет жуткая толпа,

      Вихри огневые.

      Из гнилых гробов-корыт

      Выползает челядь,

      Громы, молнии и треск,

      Бесы как сороки —

      Разыгрался политес

      На горе, на Броккен.

      Демон мрака, бед и зла

      В чёрном адском фраке,

      Все, кружась вокруг него,

      Кланяются низко,

      И горят глаза его,

      Взгляд пронзает вилкой:

      «Дети тьмы! Доволен вами

      Я, великий Сатана!

      С ядовитыми грибами

      Поднесите мне вина!

      Тост мой следующий будет:

      Пусть цветёт обильно Зло!

      Зла пусть больше будет в людях!

      Выпьем же за то вино!

      А Добро – плохая штука,

      От него немало бед,

      И от Бога будет мука —

      И потоп, и дикий бред!»

– 11-

      Заглянул я в зал мучений:

      Там в кострах вожди сидели,

      Их соратники в котлах,

      А иные на углях.

      Эти пытки бесконечны,

      И они бесчеловечны,

      Боря там на сковородке,

      Но без водки и селёдки.

      Тушу жирную коптят

      Для кого-то пять чертят.

      Лица мне в Аду знакомы,

      Бесполезно рваться в Рай,

      С входом там, в Раю, сурово,

      Не пролезет негодяй.

      Гид загробный мой смеётся

      Над наивностью моей:

      «Рай и Ад – суть два