Победы, которые не умирают. Юлия Ефимова

устало вытер лоб, вложил в ножны меч, проследил за процессией, уводившей пленников в лагерь, и нахмурился. Гектор пока не подошёл. Внезапно его внимание привлёк визг, раздавшийся из-за деревьев, и Прокл поспешил обратно.

      Солдат, от которого Прокл спас сына, без сознания лежал на пропитанной кровью земле. Осколки кости выглядывали из кровавого месива правой руки.

      Гектор держал раненого за левое плечо, тряс его и орал: – Ты, убийца! Зачем ты убил маму?! Кто тебе приказал? Отвечай! Отвечай, ублюдок!

      Прокл вздрогнул, услышав обвинение, его лицо затвердело при виде человека, нанёсшего Софии роковой удар. Ярость накатила волной и накрыла его с головой.

      – Отвечай, мразь! Зачем ты её убил? – голос Гектора снова прорезал утренний воздух, потом дорифор жалобно и тонко завыл, и Прокл внезапно очнулся. Он прыгнул к сыну и с трудом оторвал от раненого.

      – Гектор! Послушай, Гектор! Оставь его! Он тебя не слышит! Оставь, ты его убьёшь! Хочешь, чтобы он сдох, не сказав правды? Хватит! Он вряд ли сейчас помнит, о ком ты говоришь! Дай ему прийти в себя!

      Гектор обернулся, и Прокл подался назад, столько безумия увидел он в глазах сына. Тот заорал:

      – Если сам не хочешь, то не мешай… А я хочу… – Гектор замолчал, решая, чего же он хочет. Прокл внимательно посмотрел на него:

      – Откуда ты знаешь, что её убил он?

      Гектор поражённо уставился на отца.

      – Ты что? Конечно, он! Это же его кинжалом убили маму! А кто ещё это мог быть?

      – Он мог отдать кинжал другу, начальнику, да мало ли кому! Я верю тебе, я уверен, что он убил Софию, но мне этого мало! Я хочу знать наверняка! Хочу знать, зачем он это сделал!

      – Да плевать мне, зачем! Это был он, и я хочу, чтобы он сдох! – Гектор пнул лежавшего на земле человека и хотел было воткнуть в него меч, но Прокл обхватил его сзади и оттащил в сторону.

      – Дай мне его убить! Не смей мешать! Если сам боишься, дай мне!

      Гектор почувствовал, как руки отца отпустили его, и от неожиданности упал на колени, упёршись руками о землю. Ладони скользнули по кровавой каше, разъехались в стороны, и Гектор ударился подбородком о незамеченный им камень. Зубы клацнули, в глазах потемнело, а подбородок саднило. Гектор помотал головой, приподнял голову, потом перекатился на бок и увидел протянутую руку отца. Он задумчиво посмотрел на неё, потом всё же протянул свою, запачканную землёй и кровью. Прокл рывком поднял сына на ноги, осторожно придержав, когда тот покачнулся. Гектор ещё толком не пришёл в себя, когда услышал слова отца:

      – Если хочешь, можешь убить его прямо сейчас. Давай. – Прокл процедил это нехотя, сквозь зубы, и Гектор недоверчиво прищурился.

      – Я никому и слова не скажу. Его смерть ни у кого не вызовет сомнений. Убить его потом ты не сможешь. Ну, решай.

      Гектор отступил на шаг, до него медленно доходили отцовские слова, и он нерешительно перевёл взгляд