Человек без истории. Николя Карро

воссоздать сценарий, приведший к драматичному исчезновению запонок. В то, что бесценный аксессуар украл забравшийся в дом вор, пусть даже сам Людовик Деле, при этом не тронув больше ничего другого, ему верилось с трудом. Но тогда кто? То ли сопоставив мысли, то ли прибегнув к логике финансиста, он вспомнил шутку Антуана о гипотетическом любовнике Гвендолины. А что если… Анри перерыл все вещи дражайшей жены и в одной из курток на вешалке в прихожей обнаружил записку следующего содержания: «Спасибо за милый подарок, он просто прелесть. До завтра, моя сладкая Печенюшка. Я заказал в «Кабачке» столик. Твой Людо». Благодаря этому витиеватому стилю пазл сложился без особого труда. Гвендолина спуталась с его единственным врагом; так могла поступить только особа самая что ни на есть извращенная. Хотя когда вся ненависть сосредоточена только на одном человеке, это все же лучше появления новых недругов. Впрочем, вопрос был совсем в другом. Он нашел причину своих бед – Гвендолину.

      Анри сел в гостиной на диван, откинулся затылком на небольшое покрывало и устремил взор в подвесной потолок, намереваясь сначала успокоиться, а потом привести в порядок в голове мысли.

      «Кабачок», «Кабачок», – думал он. Так назывался небольшой ресторанчик на берегу реки недалеко от Салон-сюр-Эвра. Ехать туда было километров двенадцать. Да, эти влюбленные не дураки. Только вот когда? «До завтра, моя сладкая Печенюшка». В этой куртке Гвендолина была вчера. А если тряпица сейчас здесь, значит, сегодня надела что-то другое. Стало быть, «завтра» на деле означает сегодня, так? Пожалуй, пожалуй… И что из этого? Нагрянуть туда? Застукать на горячем? Вырвать из манжет рубашки запонки? Устроить скандал?» Хоть в принципе все эти идеи и проносились у него в голове, мозг отвергал их сразу же после появления.

      Все так же склонив голову, пылая растревоженным челом и дрожа от ярости всем телом, Анри услышал шум открываемой двери и характерный вздох, который, переступая порог, всегда издавала Гвендолина.

      – Анри, дорогой?! Ты уже дома? Смажь как-нибудь петли на этой двери, она такая тяжеле-е-е-е-е-е-енная!

      Тот, все еще ошеломленный сделанным открытием, придал лицу естественный вид, однако с такой силой стиснул зубы, что у него непроизвольно задрожали губы.

      – Что?.. Да-да… Как-нибудь смажу.

      И тут же умолк. Его голос переходил с низкого рокота на визг, лишенный всякой связности, а каждый произнесенный слог не соответствовал предыдущему.

      – Что-то случилось? – с напускным беспокойством спросила Гвендолина, входя в гостиную и окидывая быстрым взглядом Анри, который к этому времени уже повернулся, уперся локтем в спинку дивана и теперь сидел почти прямо.

      Как-то реагировать ему не пришлось, потому как она, не дожидаясь ответа, направилась по небольшому коридорчику в ванную и скрылась из виду. Но на ходу продолжала говорить, теперь уже гораздо громче:

      – Ты не забыл, что этим вечером я иду к Мэгги? Я ведь тебе говорила, да? Говорила или нет?

      – Да-да… – прошептал