Доула. Начало пути. Повесть. Андриана Юдина

и что-то в глазу щиплет. Соринка попала… Для нее? Татьяна Яковлевна лично для нее готовит по пятницам пироги с картошкой и грибами? Её любимые…

      Ей не приходило это в голову, она так уставала, что просто сгребала их радостно, вместе с полотенцем, с тарелки, складывая в рюкзачок. Неприкосновенный запас на дежурство в больнице в выходные.

      И ни разу не спросила – откуда такие вкусные? Оказывается, Татьяна Яковлевна печет их сама! Ни разу Олеся этого не видела, как не видела она, как Татьяна Яковлевна закатывает помидоры, сливовый компот и волшебные перцы с баклажанами, которые хотелось съесть вместе с банкой. Конечно же, она знала, что это закатки личного производства, но не видела, как они происходят на этот свет. Они просто появлялись в ее шкафу.

      Олеся шла неспеша от садика к дому. Солнце еще вовсю светило, в апреле солнце в Питере щедрое. Олеся думала про пироги. Вон оно как… настоящая Бабушка Тая, настоящие пироги, и любовь – настоящая.

      Олеся вспомнила вдруг, как Ваня, её первый мужчина, отец первой дочки, делил чеки после магазина. Иногда он все же платил на кассе, но потом дома, за завтраком, скрупулезно сверял расходы.

      – Я только две сосиски съел из этой пачки, – говорил Ваня, держа в руках чек из «Пятерочки», – а шесть ты съела, меня же два дня не было здесь. Огурцы я вообще не трогал, а пиццу я ел. Поэтому, ты мне 186 рублей на карту отправь.

      Олеся не слышала тогда про психотерапевтов и самооценку, она просто радовалась, что они с Ваней вместе, что он теплый, гладкий, и приходит почти каждый день. И говорит, что любит её!

      Но вот эти сосиски, твои-мои, они вставали где-то поперек Олесиной груди, давили и кололи, мешая дышать. Не глотались они до конца, в прямом и переносном смысле.

      Ванина мама пришла к Олеся единственный раз, на другой день после известия об Олесиной беременности. На прощание рассказала, что Ваню она родила лично для себя, и делить его ни с кем не станет. Ни с женами, ни с детьми, ни с кем. С мужчинами у нее не складывалось, характер у нее был не легкий, и отношения разваливались, не сложившись. Материально она ни в чем не нуждалась, угождать кому-то причин не видела, сама себе хозяйка. В 30 лет, уже написав диссертацию, она решила, что так оно и к лучшему. Но ребенка «завести» надо, чтоб стакан воды на старости лет подал. Она его именно «завела»: выбрала мужчину, прикинулась доверчивой и наивной, а как только поняла, что беременна – больше не общалась. Ваня получился крепкий, красивый, и ни о какой такой его женитьбе его мама и думать не собиралась: родила для себя! Так и Олесе сказала: мой ребёнок, гулять пусть гуляет, а жениться – никогда!

      Ваню Олеся больше не видела. А вот с его мамой потом еще был телефонный разговор… Но об этом вспоминать не хотелось.

      После этого подробного рассказа, как Серафима Антоновна сына Ваню «завела для себя», Олеся стала наблюдать за собой. Что она думает о своем будущем ребенке? Он