Хроники Советской армии. Оставь надежду, всяк сюда входящий. Владимир Викторович Владимиров

до казармы, высадили и завели в зал, где стояли скамейки и не заправленные койки в два яруса. Здесь уже были новобранцы, ожидающие, кто их купит. Где-то в соседних комнатах офицеры просматривали наши личные дела и выбирали себе команды. В первую очередь брали самых крепких из вновь прибывших. Затем с хорошим образованием. Оставались мелкие, щуплые с деревенским говором и такой же простой лексикой, из чего я предположил, что они еще и малообразованные, поэтому годятся только на грязные работы или в пехоту. Похоже, их накапливали в этом отстойнике, поскольку некоторые из них явно находились в казарме не один день.

      Но раз уж у меня было высшее образование, значит и моя очередь наступит после того, как разберут крепких и рослых. Так и вышло. Ко мне подошел капитан и задал несколько вопросов: здоров ли, какое образование, есть ли желание служить? Получив ответы, он рекомендовал мне собраться, поскольку мы скоро выезжаем. Так и вышло, меня и еще несколько человек вывели из казармы, посадили в кузов и повезли в неизвестном направлении. Впрочем, ехали недолго, и вскоре пересекли КПП какой-то воинской части.

      Нас выгрузили из машины, отправили в комнату, где находились такие же новобранцы, и объявили, что мы находимся на карантине следующие два месяца.

      Карантин

      Итак, мы попали в карантин. Из ранее знакомых в части оказался мой земляк Витя. Тоже с высшим образованием, но механик. Что, впрочем, это оказалось плюсом. Количество новобранцев росло практически каждый день. Каждый день привозили новых. Были ребята из Сибири, с Урала, из Ленинграда и центральной России. Были и из Кавказа. Создавалось ощущение, что мы все одна семья, все мы – товарищи, готовые помочь друг другу. Но в нашу дружбу уже была заложена мина. Но мы эту мину не видели. Пока. Пока приезжали новые призывники с рюкзаками и сумками, набитыми домашними продуктами. В столовой мы за одним или двумя столами вскрывали консервы и делили их по страведливости. Раздавали друг другу сладости. Доедали всю ту роскошь, что отправляли с нами наши родные. Все это казалось благодатью, которая должна была длиться вечно.

      Но… Наступил момент, когда никого не привезли. Оставалось еще немного домашней еды и консервов, которые мы доели в два или три дня, и на столе осталось только то, что готовили повара армейской столовой. Оказалось, что эта еда была не слишком калорийной, мало питательной, и совершенно безвкусной. Жидкий борщ с кусками сала, листьями капусты и вареной картошкой. Макароны с тем же салом. И все. Ах да, еще и хлеб. Вот с этого хлеба все и началось. Ну не только с хлеба. С системы раздачи. Несправедливой раздачи еды. Черпаком за столом выбирали того, кто сидел ближе к кастрюле. Он же раскладывал второе по тарелкам. А хлеб нужно было резать по числу солдат за столом. Обычно за столом сидело десять человек, но иногда кто-то отсутствовал. И тогда хлеб делили на число сидевших. В один из дней буханка