Игры мажоров. Совратить недотрогу. Юлия Михайловна Герман

она глаза и рот.

      – Говорю, давай прокатимся, да может перекусим где. Ты как? Голодная?

      Девчонка то и дело уводила взгляд в сторону, а тут зависла на моих глазах на какое-то время.

      – Очень, – наконец-то ответила.

      – Супер! Погнали, – кивнул ей на пассажирскую дверь своей красотки и направился к водительскому сидению.

            Очкастая так и не сдвинулась с места, вылупив глаза и переминаясь с ноги на ногу.

      – Точно, – улыбнулся, вернувшись к ней и схватив за руку, подтащил к моей желтой детке. Открыл для Кочетковой дверцу и, когда она наконец-то спряталась в салоне, захлопнул ее.

      Всю дорогу до кафе она сидела, вжавшись в кресло и сжимая свой рюкзак, смотря прямо перед собой и не шевелясь. Меня напрягало, что она такая зажатая и скованная. И надо же, какая большая разница между тем, когда на том же месте сидела Моль. Та хотя бы не боялась меня. Просто всеми способами показывала свое отвращение. А эта же… Словно замороженная какая-то. Появилась даже мысль напоить ее слегка, чтобы чувствовала себя более раскованно.

      Поэтому, как только припарковался у модного заведения, выдохнул, обрадовавшись окончанию этой невыносимой поездки.

      Расположились за столиком у окна и со скрипом сделали заказ, поскольку моя спутница, кажется, даже дышать боялась. Чтобы не ждать лишние полчаса, когда она оттает, я выбрал кое-что для нее самостоятельно, понимая, что без капли алкоголя тут не обойдется. Отошел на минутку, сделав поправки в заказе, ну а когда Кочеткова пригубила коктейль с добавленным в него коньяком, облегченно выдохнул, наблюдая за тем, как она смелела и расслаблялась.

      – Ну так что… – переходил плавно к главной причине этого внезапного мероприятия. Но затем понял, что совершенно не знаю, как ее зовут. – Прости, напомни свое имя?

      Нахмурился мысленно перебирая все возможные варианты.

      – Лада, – улыбнулась она.

      – Точно, Лада. Так почему ты домой пошла одна? Где твоя подружка? – не видел, как Моль уходила из универа.

      – Натка? – удивленно посмотрела на меня, высасывая коктейль.

      – Да, Моль… Моленина, – вовремя поправился.

      – Так ей надо было сиделку отпускать. Сегодня у нее выходной, сама дома с мамой будет, – поставила локоть на стол и подперла ладонью щеку, играя соломинкой в остатках напитка. – Такой коктейль вкусный. Можно еще? – внезапно сменила тему.

      – Конечно, – улыбнулся и повторил заказ как раз подошедшей официантке. – Зачем ей нужно быть с мамой? – вспомнил ту женщину, с которой Моль не захотела меня знакомить. Она явно не походила на ту, кому требовался уход.

      – Болеет у нее мама, – очкастая схватила вилку и принялась ковыряться в салате.

      – Как болеет? – у самого аппетита совершенно не было. Да и какое есть, когда меня прилюдно сегодня опустили, и, если ничего не предпринять, это станет ежедневным ритуалом.

      – Инсульт был. Почти полностью парализована. Работает только одна рука и половина лица.

      – То есть? – нахмурился, не до