Заповедный омуток. Анатолий Шинкин

несерьезное крайне существо…

      – И действующий штык вашей команды!?

      Гульфик, оборванный на полуслове, попытался протестовать:

      – «Каждый сам за себя!» Мы соблюдаем закон братства.

      – Брось, – оборвал Колян. – Скажем так: мы вытаскиваем и поддерживаем брат брата… порой, время от времени, в случае непредвиденных обстоятельств. Гульфик, Мнимозина, я и Джульетта.

      – Четыре мушкетера, – улыбнулся Петрович. – Дружба, проверенная временем. Или… не проверенная?

      – Пока никто не подводил, – обиженно проворчал Гульфик.

      – Хорошо, – Петрович подлил себе вина, глазами показал Коляну на кувшинчик. Вампиры выпили крови и захрустели салатом с молодой картошкой. – Берите горчицу, старуха у меня хорошо ее делает.

      Колян густо намазал корочку, откусил и остался с открытым ртом, глотая воздух.

      – Что, злая горчичка? Душу вложила старушка, – переждав смех, вернулся к делу. – Расскажи про Кастрата.

      – Он сам по себе. Художник, философ и поэт. А что еще остается при его сущности? – разъяснил Колян и первым засмеялся своей шутке. – Даже в психушку загремел за творческим опытом.

      – Где и развернуться поэту, как не в дурдоме, – проворчал Гульфик. – Обитатели непредсказуемы, а их поступки тем более. Достал меня однажды своими виршами, – и, не почувствовав возражений, выразительно, как пятиклассник на уроке литературы, продекламировал:

      Я с детства мечтал быть маньяком!

      То есть, сперва космонавтом.

      Танкистом, пожарным, поэтом.

      Приснится, от страха кричу.

      Я с детства хотел стать маньяком.

      Ах, что стесняться? И сейчас хочу!

      – Точно, неполноценный, – Колян сплюнул и достал очередную сигарету. – К психологу не ходи, вся кровь мира против дохлого кота, что у парня начисто отсутствует мужское начало, только творческое.

      – Не вяжется, – оборвал смех Петрович. – Старушек хлопчик потрошил вполне наступательно.

      – Наша большая проблема, – Колян заговорил медленно, обдумывая сказанное. – Столкновение вампира и человека в одном теле. Хорошо, когда кровосос вселяется в подростка и формирует из него взрослую особь по своему образу и подобию. Но чаще вампир вселяется во взрослого и здесь столкновение интересов. В случае с Кастратом, на службе правил человек, хватал деньги, жадно пил кровь, глумился над старушками, а ночами вампир, истекая соплями, плакал в подушку и писал слезливые стихи о не сложившейся судьбе и не разгорающейся свече. Его подруга Брыся…

      – Подруга Кастрата? – Мнимозина радостно огляделся, ожидая поддержки, но Колян приподняв ладонь, продолжил:

      – Совместное творчество: сами сочиняют, сами читают, сами восхищаются – обычное дело у ищущих красоту. Им нравится благоухать и гламуриться, слово «вонять» они в лексиконе не держат. В миру Брыся