Девочка для Беса. Марианна Кисс

отсюда.

      Он схватился за ручку двери, быстро открыл и выскочил из машины. Остановился, держась за нос и окровавленными руками растирает щёки.

      – Считай мы в расчёте. Сеструху свою больше не увидишь, не мечтай. А если будешь её искать, прикончу тебя как бешеную собаку. Усёк?

      – Пошел ты, – Русый обиженно хлопнул дверью и пошел в сторону, в темноту.

      Видно желание сыграть никуда не делось. А даже увеличилось от расстройства. Говорю же игрока только одно исправит – могила.

      Я спокойно повернул ключ зажигания.

      Всё, дело сделано, едем обратно.

      Глава 20

      Всю дорогу обратно думаю о том, что произошло. Мысли давно оттолкнулись от урода Русого и находятся в том багажнике, где лежит сейчас Ева.

      Я не открываю его, не хочу развязывать её прямо сейчас. Пусть обдумает, пока есть время. За этот час она переварит всё что услышала и надеюсь, что-то поймёт в этой жизни.

      Может быть, успокоится и не наговорит тех вещей, которые может наговорить, если прямо сейчас я остановлюсь и её развяжу. Мне-то по барабану, я умею успокаивать.

      Пусть подумает. Ей полезно. Пора уже перестать летать в облаках. Пора повзрослеть и понять, что жизнь сука такая иногда непредсказуемая. Одна секунда и всё – тебя нет. Ты грязь, пыль, дунуть, растоптать и ты исчезнешь.

      Приехали домой часа в три ночи.

      Я вышел из машины, осмотрелся, чтобы никого не было. Прошел, открыл багажник. Ева лежит, глаза закрыты. Я достал её, поставил на ноги. Чиркнул ножом по скотчу, освободил, ноги, руки. Но не стал расклеивать рот.

      Стукнул багажником и, придерживая Еву за талию, повел в подъезд. Она пошла. Какими-то неровными шагами, словно пьяная. Глаза закрыты. Просто следует туда, куда я её веду. Слабая. Почти висит на мне.

      Вошли в квартиру. Хлопнула дверь, и тут Ева стала падать на пол. Я подхватил, потянул на диван. Положил осторожно. Смотрю в лицо. Пытаюсь понять, что она сейчас чувствует. Вижу только покой в чертах и слипшиеся от слёз ресницы.

      – Эй, – тихонько хлопнул по щеке.

      Ничего. Взялся за кончик скотча и потянул.

      На щеке красный прямоугольный след. Тяну медленно, чтобы не было больно. И когда последний кусочек скотча отклеился, Ева открыла глаза.

      Нависаю над ней, уперся кулаками, рассматриваю внимательно, хочу понять её состояние. А она, не моргая, смотрит мне в глаза.

      – Как ты? – спрашиваю.

      Взгляд мой ощупал шею, подбородок, покусанные губы. Я торможу, не могу оттолкнуться, встать, выпрямиться.

      Опомнился, уже собрался отстраниться, но Ева вцепилась в рубашку. Схватила, и с силой, какой я совсем не ожидал, потянула на себя.

      – Трахни меня, Бес, – проговорила с выражением тихого безумия на лице.

      – С ума сошла, – я сдвинул брови, уперся сильнее, чтобы на неё не упасть.

      – Ты же заплатил, можешь делать что хочешь. Дорого заплатил. Давай, трахай. Ты же этого хотел?

      Она в состоянии тихой истерики. Отчаянной, иступлённой. В глазах злость, порывистость в движениях. Явно не понимает что творит.

      – Нет, – сказал я и попробовал встать.

      Но