Соседские отношения. Вальгора

глади прудов по левую. Окна машины были закрыты, вовсю работал кондиционер.

      – Леван – один из самых тихих и спокойных пригородов, – вещала агент по недвижимости, Паула, держа обе руки на руле. – Вы уверены, что такому молодому человеку, как вы, здесь не будет скучно? – в третий раз спросила она.

      Каин встретился взглядом с женщиной. Он устал от ее трепа и расспросов. Ее работа толкнуть поскорее дом и раствориться в закате, тем более что бумаги уже подписаны, и предоплата поступила на счет агентства. Оставив вопрос без ответа, Каин отвернулся к окну. Грубость, которая грозилась сорваться с его языка, могла оставить после себя яркие воспоминания. Он же хотел слиться с сотнями других клиентов, которым Паула Дженкинс продавала дома, и остаться незамеченным. Кукурузные поля за окном сменились садовыми посадками. Каин пытался опознать кусты, которые видел перед собой, но бросил это дело. Ботаника никогда не была его сильной стороной.

      – У вас поразительно черные глаза, – сболтнула Паула, застав Каина врасплох.

      Нервный спазм, вызванный этим замечанием, сковал горло. Из недр его естества поднялась и заплескалась ярость. Сжав руки в кулаки, Каин заставил себя вдохнуть. Вышло только со второй попытки. Он медленно повернулся к агенту.

      – От матери или от отца? – спросила Паула, оторвавшись от дороги на мгновение, но встретившись с застывшим выражением на лице Каина, испуганно сглотнула и уставилась перед собой.

      В машине висело напряженное молчание, когда они въехали в город. Леван встретил Каина широкими улицами с низкими белыми домиками, зелеными лужайками и радостным детским визгом. Парень опустил окно и задрал голову. Над ним было чистое голубое небо. Ворвавшийся в окно ветер принес запах сосен, свежескошенной травы и ополаскивателя для белья.

      – Электричество уже подключили, – остановив машину перед светофором, осторожно начала Паула. – Газ подключат завтра-послезавтра. Телефон… Вы отказались от телефона, – самой себе напомнила агент. – Интернет тоже подключат завтра. Уборщица должна будет убрать все к нашему приходу…

      Дальше Каин слушал вполуха. Его не сильно волновала история дома, который он приобрел.

      – С соседями проблем быть не должно…

      Паула заложила крутой поворот, заставив Каина рефлекторно ухватиться за поручень, и резко остановилась перед низким домом с зеленой крышей. Сверкнув злым взглядом в сторону агента, Каин вышел из машины и огляделся.

      Его новое жилище представляло собой трехкомнатный одноэтажный дом, выбеленный до рези в глазах. К дому был пристроен гараж, в который с легкостью можно было бы вогнать небольшой грузовик. Каин открыл ворота, разглядывая вычищенное пространство с длинным узким окном по правую руку и полками на железных стойках по левую. Вдохнул затхлый, пропитанный дизельными парами воздух и слабо улыбнулся.

      С малолетства приученный к одиночеству, Каин открыл для себя целый мир в гараже своего первого жилища. Додж Челленджер 1971 года, некогда принадлежавший деду по матери, стал его путеводной звездой. Каину было не так важно, где спать – гораздо важнее для молодого человека было место, где он мог скрыться от своих мыслей и затравленного взгляда матери.

      – Господин Данн? – голос Паулы грубо вырвал Каина от воспоминаний. – Вот вы где! Как я и говорила, дом чист.

      – Когда я должен перечислить оставшиеся деньги? – отозвался парень, не оборачиваясь.

      – В течение трех дней, – отчеканила агент.

      Каин кивнул и принял из рук Паулы связку ключей.

      ***

      К полудню следующего дня около дома стоял грузовик, из которого парни в синих комбинезонах методично выгружали коробки, пакеты и свертки.

      – Эй, бро, – окликнул Каина один из грузчиков. – Барабаны куда?

      – Туда, – Каин, разбирающий коробку с инструментом, указал на свободный угол под окном.

      Несколько часов спустя, когда опустошенный грузовик скрылся в направлении трассы на Йорг, Каин стоял перед раскрытым гаражом, пытаясь привыкнуть к тишине. Без гула города, без рева дорог и людского гомона пространство казалось чужеродным и пустым. Заставляя себя дышать глубже, Каин запустил руку в черные волосы и напомнил себе, что именно ради тишины и спокойствия он сбежал из Йорга.

      «Ты сбежал от Йорга», – гнусно напомнил ему голос матери, – «Ты сбежал от крови, которую пролил».

      Крепко сцепив челюсти, Каин сжал волосы на затылке. Взгляд наткнулся на коробки с усилителями. Распаковав один из них, Каин вгляделся в нутро гаража, примеряясь. Решив расположить усилители напротив ворот, парень отвлекся на движение справа. Обернувшись, Каин увидел девушку на старом громоздком велосипеде. Она остановилась в паре метров от него, задрав на лоб солнцезащитные очки. На вид ей было чуть за двадцать. В глаза бросились высокий рост и темные местами выкрашенные в сине-зеленый цвет короткие волосы. На ней была старая растянутая футболка, из-под ворота которой выглядывал край цветной татуировки, и узкие черные джинсы. Пальцы девушки украшали массивные серебряные кольца. Уголки темно-накрашенных