Древние войны. Инна Фидянина-Зубкова

оно).»

      Ехал русич и думал:

      «Мож, печенег и умный:

      живёт себе жизнью привольной —

      ни работы, ни дома.

      Хорошо у костра петь песни!

      Жизнь у них, видимо, интересна.

      Хотя, интересно, доколе?

      Не могу собак терпеть боле!»

      И от зависти (а не из мести)

      решил воин наш жить интересно

      и отправился в путь,

      чтоб у костра прикорнуть —

      попеть песни,

      печенегов одёжу развесить,

      мечи и головы пересчитать

      у убиенных врагов. И лечь спать.

      Его голову мудру беречь

      Какову печаль

      сбирать нам сильным и смелым?

      И где бы воин умелый

      не шастал,

      пред какими полями не хвастал

      своей победой,

      ему покоя всё нету!

      На челе не расправит брови:

      «Нет на Руси больше воли:

      татар, монгол, печенег —

      за набегом набег!

      Дитё мрёт не родившись.

      Я б в степи заблудившись,

      не видал никогда всё это.

      Нет той плети

      на злого Перуна —

      наибольшущего вруна,

      сулившего милость и щастье.

      Эх, с коня не упасть бы,

      эка как стремена повисли.

      Прости, Перун, мои мысли!»

      *

      А какову б печаль

      не сбирать нам сильным и смелым,

      был бы воин умелый

      и меч —

      его голову мудру беречь.

      Поле чёрное от грозы – беды

      Поле чёрное не от ворона.

      Поле чёрное – не дожди прошли.

      Поле чёрное от грозы – беды.

      Ты не бей себя кулаком во грудь.

      Ты не дай душе во грозу уснуть.

      Тяжела, лиха наша жизнь, судьба,

      наша жизнь, судьба ой как подмела:

      смела ворона с пути.

      Ты, помор, к нам не ходи;

      не ходи до нас, варяг,

      у тебя ведь всё не так,

      всё не так, как у нас,

      не в поту добыт припас —

      не тяжёлым трудом,

      и твой смысл совсем не в нём.