Беременна от нелюбимого. Арина Вильде

удовольствие от того, как он ловко отражает все твои нападки, а темными ночами придумываешь новый план мести.

      До этого момента я и не осознавала, что скучала по всему этому. С мужчинами, с которыми я встречалась, было все так ровно и однообразно. Мило, романтично, хорошо и без эмоциональных качелей.

      Не то что с Даней.

      Он не отрываясь смотрит на меня своими необычными глазами, я чувствую его горячее дыхание на своём лице, а ещё практически осязаю его нервное напряжение. Не так уж он уверен в себе, как хочет показать. Мимо проходят несколько работников ресторана, бросая на нас заинтересованные взгляды. Наверное, со стороны кажется, словно Кравцов собирается убить невинную девушку.

      Вместо того чтобы пререкаться и дальше, мы молча разглядываем друг друга. Я замечаю, как злость в его глазах меняется на что-то другое, чего я пока не могу распознать.

      – Не бойся, Кравцов, сбежать я оттуда смогу только через унитаз, но как бы я себе ни льстила, а я не настолько стройная, чтобы это сделать. Так что вернись за наш столик и дай мне десять минут. И да, сумочку я заберу с собой. Я отключила телефон, и мне нужно проверить почту и сделать несколько звонков. Я ведь теперь не лечу в Париж!

      И, не дожидаясь его ответа, упираюсь руками в его крепкую грудь и отталкиваю от себя. Быстро проскальзываю за дверь и выдыхаю от облегчения.

      Вот гад!

      На самом деле я безбожно вру о важных звонках, сумочка мне нужна для другого. Где-то там, в боковом карманчике, все так же лежит нераскрытый конверт с УЗИ.

      Дрожащими руками я расстегиваю молнию и достаю его. Волнение выталкивает из меня всю смелость. Я все так же до конца не верю в происходящее и пытаюсь понять, как выстроить свою будущую жизнь.

      Если Даня думает, что я соглашусь на его условия, то заблуждается. Он произнёс всего несколько слов, а меня уже раздирает от желания побить его хорошенько. Но ладно, в одном он, наверное, прав: я не смогу справиться с этим ребёнком одна. Возможно, и в самом деле лучше, чтобы воспитанием занялся он? А ещё это его предложение, словно укус ядовитой змеи, медленно распространяется по всему телу. «Крамор». Я даже не мечтала работать у них.

      Почему для него так важен этот ребёнок?

      Я делаю глубокий вдох, бросаю взгляд в зеркало, из которого на меня смотрит бледная испуганная девушка, и наконец-то достаю черно-белые фотографии. Надеюсь на то, что это как-то поможет мне понять, что я хочу на самом деле.

      Сердце пропускает удар и болезненно сжимается в груди. Понятия не имею, что из этого всего мой малыш, но… он существует. Прислушиваюсь к себе. Нет, ничего не изменилось, лишь начинаю чувствовать ответственность за жизнь, зародившуюся внутри меня. Правда, материнский инстинкт молчит. Что, если я буду плохой матерью?

      Когда я наконец-то успокаиваю бешено бьющееся сердце, собираю мысли воедино и выхожу из уборной, Даниил все ещё подпирает стену рядом с дверью. Упертый какой. Минут двадцать здесь стоит.

      – Знаешь, сбегать – это не в моем стиле, в отличие от некоторых, – фыркаю