Метаморф королевских кровей. Ирина Романова

кивнул Ян. Его усадили рядом и сунули в руки ложку.

      Алексис не сразу стал есть, он с удивлением смотрел на мальчишку, который ссутулился и схватил ложку так крепко, словно собирался ею обороняться. Потом, перестав рассматривать посетителей, все же начал медленно есть, периодически вскидывая взгляд при любом постороннем звуке из зала.

      Мужчины переглянулись между собой и придвинулись ближе к Яну, начиная есть. Как только мальчик управился с супом, они пошли на выход. Наг, недолго думая, снова подхватил его на руки.

      – Не носи, пусть привыкает, – сказал Тагир Алексису и недовольно посмотрел на Яна. – Уже завтра мы начнём заниматься физическими упражнениями. Слабый, как котенок…

      – Зачем… – начал было мальчик, но внезапно замолк.

      Тагир посмотрел в его опять испуганные глаза и строго отрезал:

      – Надо!

      Когда Яна принесли в дом, он, едва коснувшись ногами пола, скинул ботинки и, прихрамывая, пошел наверх и захлопнул за собой дверь.

      – Расскажешь? – уточнил у Тагира наг.

      – Было бы что… – вздохнул тот. – Он молчит, шарахается от всех. Есть дух родственника, пусть остальное он и поясняет.

      – Нечего объяснять, в кухню иди, – завис Одхан рядом. – Вы все сейчас дадите клятву о молчании, что бы тут не увидели или услышали, вы будете молчать об этом. Я наложу на вас печать смерти, а Ян запечатает её. Тагир, приведи его.

      Наставник недовольно направился наверх, постучался и замер, ожидая, когда дверь откроется. Дух уже предупредил его, что в комнату входить нельзя. Ян испуганно приоткрыл дверь, он был в тонкой рубашке и штанишках.

      – Надо взять клятву о неразглашении, – хмуро рассматривал лорд мальчика, подмечая, что что-то в нем изменилось.

      – Хорошо, – кивнул тот и, схватив жакет, спустился с Тагиром в кухню.

      – Руки, – скомандовал лорд. Рабы послушно протянули кисти, и он полоснул каждого по ладони, и, ожидая, когда в пригоршнях соберётся кровь. Ян с ужасом смотрел на эти действия, хотя рабы не были против принесения такой клятвы. Они спокойно прочли слова, диктуемые духом, и ожидали, когда мальчик подойдёт, чтобы продолжить.

      – Малыш, тебе надо макнуть пальцы в кровь и нарисовать вот этот знак, – ласково посмотрел на него дух.

      – Я не хочу, – замотал головой тот, машинально заправив за ухо прядь волос.

      – Так нужно! – настаивал Одхан.

      – Я… – но всё же макнул палец в кровь и начал ставить знаки на рабах, а дойдя до нага, сказал сглатывая ком в горле. – Я бы хотел, чтобы они были свободны. Так нельзя. Это плохо.

      С эти словами Ян притронулся к его ошейнику, рисуя знак. Потом посмотрел на обмазанные кровью пальцы и его скрутило в рвотном позыве. Наг быстро подхватил Яна и, промчавшись по лестнице, ворвался в его комнату, а затем метнулся прямиком в купальню. Придерживал, пока мальчику не стало легче, но тот внезапно потерял сознание. Подхватив безвольного паренька на руки, он разглядывал его меняющиеся лицо и тело. Внезапно ошейник на нем щёлкнул застёжкой и распался, упав к ногам. Наг с шумом вдохнул запах