Арктическая академия. Часовщик. Сергей Баранников

на глаза императору, теперь пожар. Выходит, кто-то роет под нас в академии и при дворе есть человек, которому мы как кость в горле.

      – Борис Ефимович, можете на меня положиться. Вы ведь знаете, я никогда…

      – Знаю, Григорий Иванович! Вам и Платонову я доверяю как самому себе! Вы проверенные годами и делами люди, на которых можно положиться, а вот остальные…

      – Представить даже не могу, чтобы Венера Гавриловна, Акулина Ивановна или кто-то другой мог работать против академии и интересов государства.

      – Я тоже не могу, но это так! – отрезал ректор. – Теперь ещё эта просьба от самого императора. Он просит провести ознакомительную практику для первокурсников. Утверждает, что нужно проверить на деле желающих, которые могут отсеяться в первые же дни, хлебнув сполна тяготы экспедиции. Куда их брать? Они же ещё зелёные! Кто-то убедил императора, что это хорошая мысль. Мол, студенты прочувствуют, с чем им предстоит столкнуться и будут отдавать себе отчёт.

      – Вы думаете, что кто-то настроил императора против нашей академии?

      – Думаю, кто-то при дворе явно настроен против нас и подбрасывает императору нехорошие идеи. Мне кажется, наш правитель не знает кто стоит за этим и хочет форсировать события, чтобы выманить настоящего заказчика.

      – Выходит, нам всё-таки придётся устроить ознакомительную экспедицию?

      – Да. И не на Таймыр, а на Новосибирские острова.

      – Это безумие! – возмутился Лёвушкин. – Начало сентября, вот-вот пойдут льды, а экспедиция затянется минимум на две недели. Что, если на обратном пути мы застрянем?

      – Риск есть, не отрицаю. Ставить под угрозу жизни студентов я не хочу, но Москва не оставляет нам иного выбора. Я попрошу Георгия Максимовича поговорить с адмиралом Северного флота, он его старый знакомец. Думаю, они смогут нас подстраховать. С этим разберёмся завтра, а сейчас я попрошу вас усилить охрану академии. Мы должны избежать любых инцидентов и провокаций.

      Лёвушкин поторопился вниз по лестнице, а Гронский вернулся на этаж, обошёл колонну и посмотрел на меня таким взглядом, будто знал, что я всё это время грею уши.

      – Ты что-то хотел спросить, Арсений?

      – Я хочу помочь!

      Выложил ректору свой план, но тот ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.

      – Если бы всё было так просто! На какое время ты можешь возвращаться сейчас? На минуту, две? От силы – три, верно? В том-то и дело! Чем больше времени требуется, тем сложнее. Я благодарен тебе за желание помочь, Арсений, но тут даже я бессилен. А сейчас возвращайся к друзьям, и никому не слова о том, что ты услышал. Придёт время, и я расскажу обо всём сам. Извини, мне пора – из-за пожара появилась масса срочных дел.

      После звонка ректора в течение получаса в академию прибыли автобусы. В этот раз ехать пришлось далеко – мы двигались в другую часть города, и дорога заняла у нас минут тридцать времени.

      – Я не хочу жить в казарме! – хмурился Родя, откинувшись на спинку сидении