Хитрая Лона. Сергей Германович Ребцовский

Впрочем, она в этом ничуть не сомневалась, недаром ведь многие годы разрабатывала свой рискованный план.

      Нельзя остановить распространение слухов, как нельзя остановить ветер. Конечно же, при дворе короля создавали вид, что ничего особенного не происходит, но людская молва на все лады только и говорила, что принцесса больна, что неизвестная порча с каждым днем окутывает ее молоденькое тело. Даже стали поговаривать, что она уже не выходит к трапезе, а заперлась в своих комнатах, куда ей доставляют еду, какие-то лекарства, и что видится она только с отцом и доктором.

      Ещё через несколько дней служащих дворца всех поголовно охватила тревога, не заметить которую мог только слепоглухонемой. Из-за королевских стен волны тревоги распространились на всех жителей столичного городка, а от них – по всему королевству. Весна благоухала разноцветьем и свежими ароматами, а народ, будто не замечая этого, был в подавленном состоянии. Полевые работы велись вяло, словно в сонной дремоте. Казалось, всё разрешится печально: королевство останется без наследницы. Да, да, именно такие черные мысли роились в головах подданных и перемалывались в бесчисленных пересудах.

      Прошло три недели со дня рождения принцессы. Уже стало широко известно о том, что самые видные врачи не только королевства, но и соседних стран бьются над решением одной сложной медицинской задачки: как избавить принцессу Вейду от сыпи, покрывшей всё её тело. Пробовались разные мази – не помогало, давали разные настойки – без толку, приглашались старухи для заговóров – и те лищь беспомощно разводили руками: недуг не отступал.

      Теперь без слёз сочувствия нельзя было взглянуть на совсем недавно прекрасное личико, теперь всё раскрасневшееся. Все врачи, и по отдельности, и на консилиумах, говорили, что состояние больной с каждым днём ухудшается и при сохранении такой динамики они не могут исключать самых-пресамых тяжёлых последствий. Да и сама бедняжка тяжело переживала своё состояние, она осунулась, потеряла аппетит, и если и ела что-то, то делала это почти механически и нехотя.

      И вот наступил двадцать четвертый день болезни. Пришло время Лоне выступить на сцену. Она составила небольшую записку и попросила придворного доктора передать её лично королю. В записке было сказано: «Ваше величество! Дозвольте мне, простой аптекарше, рекомендовать Вам единственное средство, которое может помочь в сложившейся ситуации. Это средство известно мне от моего учителя, который был непревзойдённым фармацевтом. В силу того, что это очень секретный препарат, я не могу передать его просто так, через Вашего глубокоуважаемого лекаря, но могу доставить его сама. В знак того, что это средство не является ядом, я приму его на Ваших глазах за час до того, как его примет больная. Это лекарство поможет, гарантирую своей честью, добрым именем и всем, что у меня есть. Больная поправится ровно через десять дней».

      Придворный доктор исполнил просьбу и передал записку королю. Тот прочёл, но не продемонстрировал никакого