Всё ещё люди. Алёна Май

без усилий, я все же поднялся из лежачего состояния, конечности почти не слушались. Я в ярости впился в койку пальцами. Чем больше боли, тем быстрее отпускал этот странный паралич. За дверью каюты послышался шорох. Вскочил с кровати слишком резко и рухнул на пол. Начало тошнить еще сильнее.

      Я хотел спрятаться за дверь. Неизвестность меня нервировала, отчего живот свело еще больше. Дверь с грохотом отворилась, пока я распластался по полу в попытках сдержать содержимое желудка. В каюту вошел толстый и лысый мужичок с густыми светлыми усами в виде щетки под носом, одетый в бело-зеленые полосатые одежды – южный торговец.

      – О, очнулся наконец! Госпожа что-то в этот раз перестаралась с сонными травами. Иди я тебя подниму.

      – Не надо, – я попытался встать, но тошнота лишь усилилась, поэтому меня начало рвать на ноги мужику.

      – О, Акдас, какая грязь. Анна, может ты разберешься с этим? Займись гостем госпожи, – он подозвал какую-то блондинку.

      Волосы девушки были уложены в косы и собраны на затылке. Одежда не вызывала вопросов – обычная, как у любой прислуги – юбка до лодыжек, передник, рубаха и жилет. Мне показалось Анна слегка скривилась от предложения мужика, но всё же покорно намочила тряпку в раковине, что была в каюте, помогла мне подняться и принялась меня вытирать. – Я сейчас кого-нить пришлю убрать тут. А после жду на верхней палубе.

      Анна помогла мне встать и дойти до кровати. Удивительно, как эта на вид хрупкая девушка спокойно подняла взрослого мужчину без всяких усилий. Голова моя болела так, словно тысяча игл вонзились в мозг. Я тяжело вздохнул, уперся локтями в колени и закрыл лицо руками, пытаясь хоть как-то прийти в чувство. Анна отошла снова к раковине, включила воду. Кажется, что-то говорила. Все звуки смешивались в один сплошной гул. Я не видел, что она делает, но когда вода перестала течь, я понял, что Анна снова идет ко мне.

      “Опасность!”

      Уши пронзило скрежетом стали, как если бы доставали меч из ножен. Тело отреагировало быстрее головы. Я вскочил так резко, что выбил из рук Анны небольшую чашку с мыльной водой, схватил её за руку. Только тогда заметил, что звук принадлежал всего лишь складной бритве. Не успев опомниться, я в момент оказался на полу. Анна с силой врезала мне по носу свободной рукой, а затем дала ногой в грудь. Я смог разглядеть метательный нож, привязанный к ее лодыжке.

      – Ты кто, мать твою, такая? – я дотронулся до носа, из которого потекла кровь.

      – Боже, Анна, что у вас тут происходит?

      В комнату вернулся “полосатый” мужичок, за ним стояло два подростка с ведрами и тряпками. Анна сложила бритву и швырнула ее в раковину.

      – Бриться не захотел, – столько презрения в голосе я, наверное, никогда не слышал. – Сам им занимайся, Фелицио.

      – Ишь чертовка без манер! Иди отсюда.

      Анна разгладила подол юбки и покинула каюту. Я не дал помогать себе снова, сам умылся, рассмотрел себя в зеркало. Убедился, что нос не сломан.

      “Она хотела меня побрить? Что за бред!”

      – Где мы? – обратился я к торговцу.

      – На “Карибии”,