В первый раз. Эйми Карсон

женщина.

      Абигейл Беннингтон постоянно расстраивала его, раздражала, рушила его планы. Блейк очень любил свою мать, заботился о ней, но совладать с ней было нелегко. Она была очень милой – на свой манер. Непредсказуемой – так же как и красавица с татуировкой. Сейчас рука Жак покоилась на колене, и Блейк попытался рассмотреть изображение на запястье. Но ему удалось насладиться только видом оголенного загорелого бедра.

      Прошло еще несколько напряженных минут, и Блейк наконец посмотрел Жак в лицо.

      – Послушайте, – увещевал он. – Никки нужна компания, а я сейчас занимаюсь делом, которое требует много времени. А у моей матери такой насыщенный график, что сама первая леди нервно курит в сторонке. – Он перевел дыхание. – Почти все друзья со времен старшей школы переехали, а те немногие, кто остался, все время работают. Честно говоря, – задумчиво произнес Блейк, – думаю, она скучает по ним.

      Ножка в сапоге замерла, Жак скрестила руки на груди, нахмурилась и закусила нижнюю губу. Очевидно, она обдумывала решение скорее из-за вспыхнувшего сострадания, чем жажды наживы. Это наблюдение Блейк намеревался использовать в своих интересах.

      – Никки с нетерпением ждала летних каникул, – продолжал он, давя на жалость.

      У него за плечами лежали годы практики оценки жюри, а слабости Жак легко было найти. Он уже почти добил ее.

      – А теперь она застряла дома, и ей просто нужен кто-то ее возраста для общения. – На самом деле сестре скорее был необходим охранник, но Блейк удержал эту мысль при себе. – Так она не будет чувствовать себя одинокой…

      Жак вздохнула и посмотрела ему в глаза.

      – Хорошо. Я согласна, – сказала она. Блейк с трудом подавил триумфальный возглас. – Но у меня есть условие.

      – Какое?

      – Займитесь моим делом.

      Ощущение победы тут же улетучилось.

      – Я федеральный прокурор, а не адвокат.

      – Я не могу позволить себе нанять адвоката, даже с утроенной зарплатой.

      Блейк нахмурился:

      – Суд назначит вам защитника, и большинство из них хорошо знают свое дело.

      – Извини, Костюмчик. – Ее взгляд вдруг стал серьезным. – Я участвовала в программе возмездной опеки с десяти лет и успела пообщаться со множеством социальных работников. Я могу отличить плохого от хорошего на расстоянии мили.

      Блейка встревожила эта небольшая история о ее прошлом. Но Жак не жалела себя, а просто принимала случившееся. Это впечатляло, он почувствовал к ней симпатию.

      – Короче говоря, – продолжала Жак, – я неплохо знакома с государственными служащими, чтобы относиться к ним с подозрением. Да, возможно, мне повезет и попадется превосходный адвокат. – Она вызывающе посмотрела на Блейка. – Но я боюсь даже подумать, что будет, если назначат какого-нибудь дилетанта.

      Она оказалась предусмотрительной и мудрой не по годам, и эти качества легко можно было упустить при поверхностном знакомстве. Жаль, что Жак не применяла эту мудрость в повседневных делах.

      Блейк хотел пообещать ей помощь, но он как никто другой знал, к чему может