Больше, чем гувернантка. Кэрол Мортимер

он платил своему управляющему.

      Он снова повернулся к Елене Лейтон.

      – Не пора ли нам наконец войти внутрь? – сухо предложил он.

      – Разумеется.

      Она рассеянно кивнула и, продолжая вымученно улыбаться, стала подниматься по ступеням впереди него. Ее волосы были спрятаны под неизменным черным капором, очень подходящим к очередному скучному траурному одеянию.

      Адам вдруг ощутил резкое раздражение, вызванное этим нарядом.

      – Могу я поговорить с вами откровенно, миссис Лейтон? – произнес Адам, догоняя ее уже на вершине лестницы.

      Она взглянула на него снизу вверх:

      – Милорд?

      – Я намерен попросить миссис Стэндиш при первой же удобной возможности устроить вам встречу с местной модисткой.

      Нахмурившись, Елена резко остановилась:

      – Миссис Стэндиш, милорд?

      Адам носил этот титул всю свою сознательную жизнь, но никогда еще его так не раздражало столь холодное обращение к нему женщины с использованием этого самого титула.

      Это было глупо. Ну как еще, в самом деле, она должна к нему обращаться? Она ведь ему не ровня, всего лишь гувернантка, поэтому такое обращение является совершенно правильным. А он чего ожидал? Чтобы она называла его Адамом, будто бы они давние друзья или даже нечто большее? Разумеется, нет!

      Он бросил на Елену хмурый взгляд:

      – Она служит в этом доме экономкой, и у нее находятся в подчинении все слуги женского пола. Поэтому именно она заведует одеждой, которую они носят.

      На лице Елены появилось настороженное выражение.

      – Да, милорд?

      Адам вздохнул:

      – А я устал смотреть на вас в этих… в этом траурном одеянии. – Он указал на нее широким взмахом руки. – Поэтому я попрошу миссис Стэндиш проследить, чтобы вам пошили более подходящие платья.

      Она удивленно вскинула свои черные брови:

      – Более подходящие для чего, милорд?

      Черт бы ее побрал! Если эта женщина задаст еще хоть один такой вопрос, он за себя не ручается!

      В ту же секунду он представил Елену Лейтон в качестве своей любовницы. Ее роскошные черные волосы распущены по плечам, а нагота едва прикрыта одним из тех шелковых неглиже[1], в которых так любила расхаживать перед ним Фанни. Вот только у Фанни неглиже было черное, а для Елены больше подошло бы белое или кремовое, чтобы подчеркнуть ее сияющую мраморную кожу. Ее заострившиеся соски призывно проступали бы из-под тонкой ткани. Адаму стало интересно, какого цвета у нее соски. Возможно, цвета свежего персика? Или, учитывая цвет ее губ, вероятнее всего, напоминают лепестки розы.

      Он крепко сжал губы, испытывая глубокое чувство отвращения к самому себе оттого, что снова позволил недостойным мыслям об этой женщине затуманить свой рассудок.

      – Для проведения многих часов в день в обществе шестилетней девочки, которая уже лишилась матери. А ваши траурные одежды ежесекундно напоминают ей о смерти! – грубо рявкнул он.

      – Боже,

1

Утренняя легкая домашняя одежда.