Логика Гегеля. Книга третья. Уильям Уоллес

но нет никакого стандарта, по которому мы могли бы измерить его истинность.

      Выше мы говорили, что, согласно старому вероучению, познание истины является характерной функцией разума. Мы можем пойти еще дальше и сказать, что все, что мы знаем как о внешней, так и о внутренней природе, одним словом, объективный мир, сам по себе является тем же самым, что и в мысли, и что мысль, следовательно, выражает истину объектов восприятия. Вся проблема философии заключается в том, чтобы довести до ясного сознания то, что мир во все века считал мыслью. Поэтому философия не предлагает ничего нового; и наше нынешнее обсуждение привело нас к выводу, который согласуется с естественным убеждением человечества.

      23. (d) Реальная природа объекта выявляется в размышлении; но не менее верно и то, что это усилие мысли – моя aet. Если это так, то реальная природа является порождением моего ума, в его характере мыслящего субъекта. Эго в его некомпозитной универсальности, самособирающееся и отрешенное от посторонних влияний, – одним словом, наша Свобода, – является, таким образом, источником этой реальной природы.

      Думайте сами – это обычное замечание, которое люди произносят, как будто оно выражает нечто важное. Дело в том, что ни один человек не может думать за другого, так же как он может есть или пить за него: это выражение смахивает на плеоназм. Свобода явно и тесно связана с мыслью, которая, будучи действием универсального, ставит нас в связь только со вторым «я», поскольку субъект и объект мысли одинаково универсальны. Здесь мы находимся дома с самими собой; но при этом не выделяется ни один особый аспект субъекта-разума, и содержание нашего сознания полностью основано на факте и его проявлениях. Если признать это и применить термин «смирение» к отношению, при котором никакие особые действия или влияния не приписываются нашему собственному психическому «я», то легко понять вопрос, касающийся смирения или гордости философии. Ведь по содержанию мысль истинна лишь в той мере, в какой она поглощена фактами; а по форме она не является особым или специфическим состоянием или действием ума. Мысль подразумевает следующее: разум как «Я» в одной лишь точке своего бытия освобождается от всех особых ограничений, которым подвержены его обычные состояния или качества, и ограничивает себя тем универсальным действием, в котором он тождественен всем индивидам. В этих обстоятельствах философия может быть оправдана от обвинения в гордыне. И когда Аристотель призывает разум возвыситься до достоинства этого действия, достоинство, которого он добивается, достигается тем, что мы отбрасываем все наши индивидуальные мнения и предрассудки и подчиняемся силе факта.

      24. С этими пояснениями и оговорками мысли могут быть названы объективными мыслями, к которым мы отнесем формы, обычно обсуждаемые в обычной логике, где они считаются формами только сознательной мысли. Логика в нашем