Два парсека. Сергей Малицкий

Мартон.

      На мгновение лейтенант представил, как вбивает всегдашнюю усмешку лощеному мерзавцу в глотку, стиснул кулаки, но тут же мотнул головой и, с удовлетворением поймав ненависть в глазах сержанта, медленно окинул взглядом отсек. Не считая двух пилотов, которые аккуратно вели десантную посудинку вдоль зубьев вмороженного в лед горного хребта, на внутренних релингах замерли девять человек. Ур был десятым. Еще столько же бойцов остались в планетарном разведчике, который завис на орбите. И остались лучшие: если бы Ур сам набирал команду, то, несмотря на неприязнь к сержанту, взял бы из приданного ему отряда одного Бака, остальных заменил бы проверенными ребятами, этих даже в резерв бы не зачислил, но список утверждал Стив. Когда-то именно лейтенант Мартон натаскивал зеленого еще Ура, гонял подопечного по полосе препятствий и проверял на прочность его ребра в спортзале. Теперь уже и капитанские нашивки стерлись на петлицах Стива до серебра, побелели так же, как и его виски, и он давно мог бы вернуться домой, даже отправиться на Землю, но отчего-то продолжал спускать собственную жизнь в сливное отверстие спецбазы сектора, словно его все еще некому заменить. Что он теперь делает на орбите? Сберегает персональную гвардию из десяти человек, пока его бывший ученик разгребает очередную кучу дерьма? Отчего он не остался на базе?

      Ур сглотнул колючий комок и вернул светофильтры на место. Что-то не давало ему покоя, или уж слишком спокойным показался взгляд Стива перед командой к десантированию? Следовало бы переброситься с ним парой слов, но именно это что-то заставило Ура прикусить язык, а теперь и возможности для разговора не было. Экстренный контроль – есть экстренный контроль. Внезапный выход к объекту, исключение локации и, естественно, молчание в эфире.

      – А девчонки там есть? – подал голос верзила Тик.

      – Непременно, – хихикнул красавчик Шор. – Забыл про сигнал о контакте? Или ты не знаешь, что все иномиряне женского пола?

      – Ага, – скривился новичок Вик. – Потому-то иномирян и называют ушедшими. Точнее, иномирянок. Ни одна бы не смогла выдержать любовный пыл такого великана.

      – Да я… – сдвинул брови Тик.

      – Тихо! – рявкнул Ур.

      – А может быть, и нет никаких ушедших? – прищурился Бак. – Что скажешь, лейтенант? Я имею в виду – вовсе нет. Не могли же они уйти отовсюду? Ну, травка там странноватая попадается, мушки, рыбки, кое-где живность так вообще кишит, а этого… венца творения нигде нет. Кроме нас.

      – Нет и не надо, – буркнул Вик.

      – А как же сожженные города на мертвых планетах? – оживился остроносый Рав. – А следы катастроф?

      – А это мы сами, – с готовностью объяснил Бак. – Из тьмы самозабвения в космос, потом, по обстоятельствам, снова во тьму и опять в космос. От катаклизма к катаклизму. Вот сорвется наша цивилизация в каменный век, покроется, к примеру, вот такой шапкой льда, потеряет память,