О пользе волшебства. Смысл и значение волшебных сказок. Беттельхейм Бруно

исследователи, принадлежащие к направлению глубинной психологии, подчеркивают сходство фантастических событий в мифах и волшебных сказках, с одной стороны, и в сновидениях и фантазиях взрослых – с другой (будь то исполнение желаний, победа над соперниками, уничтожение врагов). И приходят к заключению, что в них содержится то, что обычно остается не допущенным в сознание, и что здесь кроется одна из причин привлекательности подобных текстов[18].

      Разумеется, между волшебными сказками и сновидениями существуют весьма важные различия. К примеру, в сновидениях исполнение желаний чаще завуалировано, тогда как в сказках во многих случаях выражено открыто. В значительной мере сновидения суть проявления глубинных импульсов, которые не находят выхода, проблем, которые буквально осаждают индивида, причем ни наяву, ни в сновидении он не способен их разрешить. Сказка делает нечто противоположное: в ней изображается ослабление давления изнутри, с чем бы оно ни было связано. При этом она не только предлагает пути решения проблем, но и обещает, что найденное решение принесет счастье.

      Мы не способны контролировать содержание сновидений. Хотя внутренняя цензура и оказывает влияние на то, что мы можем увидеть во сне, контроль этот осуществляется на бессознательном уровне. Сказка же в большой мере представляет собой результат обработки сознательного и бессознательного содержаний сознанием. Имеется в виду сознание не отдельного человека, но множества людей, пытавшихся осознать то, что они оценивали как проблемы, характерные для человечества в целом, и считали желательным их решением. Не будь все эти элементы представлены в сказках, они бы не передавались из поколения в поколение. Сказку пересказывали и слушали с подлинным интересом лишь в том случае, если она отвечала осознанным и неосознанным требованиям множества людей. Ни одно сновидение не смогло бы вызвать такого стойкого интереса – за исключением тех случаев, когда оно превратилось в миф, подобно истории сновидения фараона и его толкования Иосифом в Библии.

      Существует общепринятое убеждение, что мифы и сказки говорят с нами на языке символов, передающем бессознательное содержание. Они обращаются как к нашему сознанию, так и к бессознательному, ко всем трем его аспектам – «оно», «я» и сверх-«я», – и удовлетворяют нашим потребностям в «я»-идеале. Благодаря этому воздействие сказок неотразимо. В содержании сказок глубинные психологические феномены получают символическое воплощение.

      Психоаналитики – последователи Фрейда стремятся показать, материал какого типа (относящийся к бессознательному, в частности вытесненный) лежит в основе мифов и сказок и как они соотносятся с мечтами и фантазиями[19].

      В дополнение к этому последователи Юнга подчеркивают, что персонажи и события в сказках соответствуют архетипическим психологическим феноменам и вследствие

18

Статьи, где сказки рассматриваются с позиций глубинной психологии, приводятся в издании: Wilhelm Laiblin, Märchenforschung und Tiefenpsychologie (Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1969). Книга также содержит репрезентативную подборку работ представителей других школ, что является ее достоинством. Там же дана сравнительно полная библиография.

19

Систематический анализ сказок с точки зрения психоанализа до сих пор не выполнен. В 1913 г. Фрейд опубликовал две короткие статьи на эту тему: «Сюжеты сказок в сновидениях» и «Мотив выбора ларца». Сказки «Красная Шапочка» и «Волк и семеро козлят» в изложении братьев Гримм играют важную роль в работе Фрейда «Из истории одного детского невроза», получившей известность под названием «Человек-волк» (Sigmund Freud, The Standard Edition of the Complete Psychological Works (London: Hogarth Press, 1953 ff.), volumes 12, 17).