Сын звезды, рожденный горой. Александр Великий. Сергей Юрьевич Соловьев

все так плохо. Собрались приличные люди, подают прекрасную пищу, – и он положил царевичу мясо козленка, тушеного в молоке. Александр попробовал, и его настроение стало понемногу улучшаться. Потом они распробовали фаршированного зайца, ягнятину с специями, так что повар был просто великолепен, и сделал бы честь и коринфянам. Царевич уже смотрел на торжество другими глазами, и конечно понимал отца, но он и любил мать. Пили тонкие вина с Родоса и Крита. Потом слуги принесли персидские сладости, и юноши совсем повеселели, и перестали думать о плохом.

      Рядом был его друг Гефестион, что немного облегчало его муки. Вот и продолжался пир, царевич слышал восклицания во здравие, сам произнес то-то, тут же забытое, и в забытьи потягивал вино из чаши, разговаривая с Гефестионом о Афинах. Вдруг, как во сне он услышал тост Аттала:

      – Надеюсь, этот брак принесет Македонии истинного наследника, -проговорил Аттал своим нетвердым голосом,

      – Замолчи, – его тут же прервал вскочивший с ложа Филипп.

      Александр, услышав слова дяди невесты, буквально вбитые в его мозг.

      – А я что, незаконный что – ли? с этими словами вскочил с места и метнул серебряную чашу в Аттала.

      Филипп, бросившийся к сыну, то ли разнять ссоряшихся, то ли вывести сына из зала, споткнулся раненой ногой и упал, Александр кинулся вон из зала, а за ним бежал Гефестион.

      – Гефестион, готовь коней и повозку для матери, а так же созови всех моих друзей с оруженосцами, – тут же попросил царевич друга, и тот ринулся немедленно исполнять требуемое.

      Александр прибежал стремглав в покои матери, и увидел, что та, со своими служанками, уже собирает ценные вещи.

      – Мама, мы уезжаем, – сказал он матери.

      – Да, я все слышала сын, поедем в Эпир. (почему-то юноша был совсем не удивлен) Все наладится, я тоже тебя люблю, – сказала она с улыбкой, кутаясь в шаль, подаренную сыном.

      Они спустились, и уже повозка была запряжена, и слуга сидел на козлах, и верхом вооруженный ждал Гефестион с оруженосцем, и скакали с разных частей города все друзья – Гарпал, Неарх, Эригий и Птолемей со своими оруженосцами, всего образовался отряд в тридцать конных, и они спешно вели повозку Олимпиады к воротам, а там стража, увидев Алексадра, с легкостью выпустила беглецов, и они двинулись на запад, через перевалы в Эпир. Уже вечерело, они двигались всю ночь, опасаясь погони. Через месяц они прибыли в Эпир, на родину Олимпиады.

      Сам царь этих мест, тоже Александр, встречал процессию у ворот дворца.

      – Здравствуй сестра, – сказал он, открывая братские объятия, целуя ее и получая сестринский поцелуй в ответ. – Я рад тебе, но не рад обстоятельствам приведших вас ко мне, но живите здесь, сколько хотите. Олимпиада, ты получала до свадьбы содержание с трех деревень, и будешь получать и теперь, – при этом лицо матери Александра порозовело, очевидно, кормление было весьма внушительно. Да, Олимпиада была из этих мест. Да и звали ее тогда по- другому, она носила имена Поликсены, а затем -Мирталы.

      – Но если на нас нападут, я бы