Свадьба и лишний покойник в могиле. Сергей Юрьевич Соловьев

смешно дрыгая ногами. Анна отложила книгу, встала, так что он почувствовал аромат её духов, и засмеялась. Она тоже увидела статью с рисунками.

      – Ты отлично здесь получился, – как решила она, и поцеловала его в щёку, – особенно выражение твоего лица.

      И она умело состроила презабавную рожицу, показав белые зубы.

      – А тебе как книги показались?

      – Сказки, конечно, лучше. Особенно, одна где Царевна Змеевна варила в котле незадачливых женихов, – и выразительно изобразила, как это делается, помешивая варево воображаемым веслом.

      – И ты меня бы съела?

      – Тебя- нет, конечно. Ты же мой лучший, единственный. Я бы сварила в котле банду Цзина Шао в Пекине, – и тут её лицо стало необыкновенно злым.

      Стабров помолчал. Он помнил, что вся семья, кроме дальних родственников, Юйлань Ван погибла во время восстания боксёров, монахов Шаолиня в 1902 году.

      – И про вампиров интересно. Похоже про наши сказания, -добавила она, – и ты читал такое?

      – Да и в детстве наслушался. Особенно про ведьм. У нас в деревне часто такие рассказывали. Почти как у Гоголя в его повестях.

      – Расскажи…

      – Уж вечер скоро, не заснёшь ведь. Страшно.

      –Так ты же рядом, – лукаво посмотрела девушка, – ослабь пожайлуста, корсет, – и она повернулась спиной.

      Стабров не торопясь выполнил просьбу, и пересел опять на свой диван. Юйлань же ждала рассказа.

      ***

      Давно это было, лет сто назад или двести. Ведьма эта была известна всей деревне. Елизавета Петровна, или баба Лиза, как её называли, лечила страждущих во всей округе. Чего только не делала эта знахарка! Заговаривала раны, язвы, излечивала даже сильно пьющих, останавливала кровь. В деревеньке Стабровке одна только надежда была на старую ведьму, к ней бежали случись чего. Всё было ей доступно, и силы земные, и водные и небесные. . И вот, в один день к бабе Лизе принесли умирающего…

      Совсем был плох юноша, барчук, но барин Ротарёв, соседский помещик, из деревни Ротарёвка, давал ведьме двадцать тысяч рублей серебром, если вылечит сына. Это ведь был Ротарёв Пётр Фомич, сын владельца конного завода, известный своим богатством. Темно было в доме ведьмы, горела лишь лампадка у иконки. Барин даже фуражку снял, давил на жалость.

      Но не была ведьма простушкой, посмотрела на знатного барина и изрекла :

      – Обманешь, я тебя и с того света достану.

      – Да как можно, ничего не пожалею, – убеждал хозяйку дома Фома Лукич, утирая слёзы, – слово даю!

      – Так готовь деньги, – и засмеялась старуха, как ворона закаркала.

      Тут, мигнув, внезапно погасла лампадка, барин спичкой зажег огарок свечи, и в темноте увидел лицо ведьмы, со страшной ухмылкой склонившейся над его сыном. Баба Лиза сейчас была подобна призраку, ночному чудовищу. Но Ротарёв пересилил себя. Помочь ему больше никто не мог.

      Горячка уже начиналась у умирающего, заговариваться стал. Ведьма только посмотреа на барина да его присных, и все поспешно оставили дом бабы Лизы.

      Они