Записки мертвеца. Георгий Апальков

Было похоже, будто он получает разнородные инструкции из нескольких источников: в один наушник ему говорят одно, в другой – другое, а из космоса прямо в мозг ему поступают волны с какими-то третьими предписаниями.

      – Прошу прощения, у нас технические неполадки, мы… э-э-э… следим за лентами информагентств и за сообщениями наших… э-э-э… корреспондентов, находящихся в самом… кх-хм… в самых центрах событий. Эм-м-м… Оставайтесь с нами, мы… будем держать вас в курсе развития событий, – сказал, наконец, человек в телевизоре. Потом он кивком головы подал что-то вроде условного сигнала кому-то за кадром, и изображение пропало, а вместо него появились цветные полосы.

      Наверное, если бы диктор тогда громко и чётко сказал о том, что всё, конец, бегите, глупцы, спасайся кто может! – наверное тогда я бы почувствовал себя лучше, чем после того, что произошло на самом деле. Заверещав и подняв панику, он во всяком случае внёс бы элемент ясности в происходящее. А так… Так зрители после его включения и скоропостижного выхода из эфира остались наедине с самым ужасным: с чувством полнейшей неопределённости и растерянности.

      Я вернулся за комп и вбил в поиске: «Лента новостей». Открыв первый попавшийся новостной сайт, я прочитал заголовки, отражавшие картину происходящего в той же степени, в какой её отражало вспотевшее лицо ведущего в телике пять минут назад: то есть – никак. «Нападения на сотрудников полиции», «Столкновения с органами правопорядка», «Атака агрессоров на здание казначейства была пресечена» – максимально пространные, сглаженные и общие формулировки. Какие нападения? Кто и зачем их совершает? Что ещё за агрессоры? Ответы на эти и другие конкретные вопросы скрывались под толщей эвфемизмов, обтекаемости и нежелания сказать что-то, за что потом можно лишиться карьеры.

      Не найдя ответов на официальных новостных каналах, доселе топавших ножками и требовавших считать их и только их самыми достоверными и проверенными источниками информации, я обратился к так называемым «новым медиа». Проще говоря – к голосу обычных людей, объективы телефонов которых запечатлевали всё, что видели, без купюр и ширмы ложных наименований. Видеохостинги показали мне, что именно происходило на улицах: на улицах крупнейших городов мира, на улицах городов нашей страны и, в конце концов, на областной площадке я нашёл картинку того, что происходит у нас в городе. Выглядело это так, будто старина Джордж Ромеро решил напомнить о своей персоне и заказал себе масштабнейшую пиар-кампанию со вбросом терабайтов видео с разъярёнными зомби, жрущими всё, что дышит. Наверное, смеяться над этим настолько же тупо, насколько туп весь этот мой пассаж про Ромеро. Ну, а что ещё делать? Тем более, что в моменте – тогда, на второй день – я поначалу и впрямь не мог воспринять происходящее всерьёз. Стадия отрицания у всех протекает по-разному: у кого-то она выливается в деланное безразличие, у кого-то в иронию, а у кого-то – в попытки найти что-то смешное в глубине и неотвратимости беды. Я вот смеялся. Смеялся тогда и продолжаю