Дети войны. Влада Медведникова

встречаются.

      Как мне попасть туда без пророков? Но Мельтиар не дал мне возразить, стал рассказывать про сплетение сновидений, про людей, приходивших туда, про пути и тропы, про дверь, отворяющуюся от одного прикосновения и исчезающую – стоит переступить порог… Он говорил и говорил, его голос превратился в колыбельную песню, слова стали неразличимы. Я все глубже погружалась в волны снов, и явь растворилась.

* * *

      Я открываю глаза, и на миг мне кажется – я в центре вихря, здесь тихо, а снаружи ураган, сметающий все.

      Но я делаю шаг, еще один, я чувствую тяжесть оружия за спиной и силу Мельтиара, пылающую в нем. Я слышу голос Мельтиара – где-то рядом, но почти неразличимый. Вижу стены, сотканные из переливов цвета, и отблески огня в стеклянных плошках, в высоких подсвечниках.

      Я вижу Кори.

      Он словно сияет – от каждого его движения и слова в воздухе остается золотистый след. Кори обнимает меня, мы смеемся вместе. Я так рада, что встретила его, хотя бы во сне.

      Мы пьем вино, солнечное, как пламя свечей. Оно уносит мысли, кружит их в вышине. Чужие люди появляются и исчезают, их речь вплетается в наш разговор, меняет его ход.

      «Куда тебя перевели?» – спрашиваю я снова и снова, и в конце концов Кори рассказывает.

      Его слова вспыхивают: иногда я слышу их, иногда лишь угадываю смысл, звук растворяется в дрожании света. Я слушаю, но понимаю лишь, что Кори в каком-то ужасном месте, закрыт там и не может выйти. Занят чем-то мне недоступным. Магией.

      «Я предвестник одного из тех, у кого и Мельтиар предвестник», – говорит Кори.

      «Невидимые голоса!» – смеюсь я. Так Мельтиар называл своих старших звезд. Объяснял, что они никогда ему не показывались и говорили всегда хором.

      «Они видимые!» – возражает Кори.

      Я начинаю рассказывать о том, что было со мной и с Мельтиаром, но мне трудно, мне больно, я пытаюсь не плакать. Это несправедливо, все так несправедливо. Я говорю о том, что мы скитаемся в лесу, потому что армия не нужна больше и Мельтиар не нужен.

      «Он нужен! – говорит Кори. – Он лидер военного сектора, лидер армии, он не должен так поступать, это ужасная безответственность! Ты так говоришь, будто ты его недостойна, а я считаю наоборот».

      Наоборот? Он недостоин меня? Как можно так думать? Кори ведь ничего не знает про Мельтиара, совсем ничего! Не видел, каким я нашла его, не слышал, как он спрашивал: «Ты пойдешь со мной?»

      Я не могу сдержаться, слезы душат меня. Но я говорю:

      «Почему же его не ищут?»

      «Я спрошу, почему его не ищут, – отвечает Кори. Он тоже плачет. Наши слезы искрятся в воздухе. – Может быть, он не должен мешать Аянару. Я спрошу, почему не ищут».

      Он плачет и говорит о чем-то ужасном, о том, что живет теперь взаперти и никогда не выйдет наружу. Его горе бездонное, я хочу помочь, но мне плохо, слова превращаются во всхлипы. Все вокруг качается, тает – я так боюсь, что больше не увижу Кори, не найду его даже во сне.

      Стены теряют цвет, бушующий снаружи вихрь сокрушает их.

      Уносит меня прочь.

      11

      Впервые