Самсон назорей. Пятеро. Владимир Евгеньевич Жаботинский

расплакались от радости, что скоро можно будет войти ужинать на виноградники. Самсон опять заговорил:

      – Периззеи, гиргасеи, хиввеи… Что же, всех перерезать?

      – За что? – спросил Ягир. – Кого они обидели?

      – Или торчать им среди нас навеки, словно кость поперек горла? Проглотить надо кость – благо она стала мягкая, словно хрящ у барашка.

      – И филистимляне – хрящ? – шепнул Ягир.

      Самсон покачал головою:

      – Кафтор не кость; Кафтор – железо; его не проглотишь. Значит – или мы, или они.

      Ягир, как и все в то время, иногда тоже умел говорить образами. Он сказал с досадой:

      – Кафтор железо. Дан камень; сведи их – будет огонь, и земля загорится.

      Самсон остановился, расправил могучие руки, потянулся и ответил бодро и весело:

      – Так и надо!

      Нехуштан, не принимавший участия в этой беседе, только весело засвистал.

* * *

      После Модина стали к нему повсюду приходить туземцы, прослышав о мудром судье. Сначала он отсылал их: согласно обычаю, они по своим дрязгам должны были судиться у собственных старост. Но оказалось, что у них уже и старост иногда нет – просто забыли выбрать, живя изо дня в день. Пришельцы взяли у них землю, язык, обычай, искусство, богов, а под конец отобрали у них и самую волю жить по-своему; как воробей, заглядевшийся на змею, они без ропота, может быть и не без охоты, дожидались поглощения.

      Тяжбы их были несложны, сводились обычно к простой краже или обману, а приговоры Самсона – к палкам и пеням. Об одном случае, однако, сохранилось предание.

      В Гимзо, на самой границе, где ханаанейское население было крупнее, потому что здесь селились иногда беженцы с филистимского побережья, была застарелая ссора между двумя соседями. Были это зажиточные люди, а потому их стычки волновали одноплеменников: туземцы охотно и грубо ругались между собою, но драк не любили. К Самсону пришло посольство просить, чтобы он помирил врагов. Враги оказались оба рослые, крепкие, без обычной тупости в глазах – может быть, с отдаленной примесью филистимского налета в крови.

      – Жалуйтесь по очереди, – велел им Самсон.

      Жалоб у них друг на друга было много, но все мелочи – Самсону стало скучно.

      – Часто они дерутся? – спросил он у свидетелей.

      – Чуть ли не каждый день приходится их разнимать, – ответили те.

      – Отойдите в сторону, – сказал он свидетелям. Те расступились направо и налево; враги остались посередине. Самсон вдруг закричал: – Бей его!

      Каждый из двоих принял этот приказ на свой счет; они замолотили кулаками, лягали друг друга, катались по земле, вцепившись один другому в бороду, а Самсон их по очереди подстрекал. Постепенно увлеклись и туземцы и тоже начали подбодрять то одного, то другого. Под конец оба выбились из сил и поплелись домой, то и дело опираясь друг на друга.

      – Теперь будет у вас покой, – сказал Самсон. – Вся беда в том, что вы их разнимали. Всегда надо людям дать додраться.

      Только одна группа туземцев не пришла к Самсону и вообще держалась особняком