Клетка из слов. Катриона Уорд

Может, она несколько месяцев пролежала в канаве или застряла в ветках дерева, а сюда ее принесло ветром только вчера.

      Но полароид не старый. На его глянцевой поверхности ни царапинки, а изображение четкое и яркое. Белая полоска внизу абсолютно чистая. Очевидно, что это ложная надежда.

      Тут же бросаю фото на землю. Но все равно чувствую его у себя в руке. Судорожно соображая, беру камень и прижимаю фотографию к земле. Уголок все еще колышется на слабом морском ветре, но камень неподвижен.

      Я бегу вверх по холму, громко зову маму, папу и просто «на помощь».

      Они бегут мне навстречу с побелевшими лицами.

      – Фотография, – задыхаясь, бормочу я. – Фотография Человека с кинжалом. Лежит там на дороге. Он был здесь!

      У мамы сжимаются и кривятся губы:

      – Если это шутка, Уайлдер… – Но голос у нее испуганный.

      – Ты уверен, чемпион? – спрашивает папа.

      – Пойдемте быстрее, – умоляю я. – Пожалуйста!

      – Мне нужно быть внимательнее с коленями на таком спуске, – с упреком замечает отец. – Ты же знаешь, Уайлдер.

      Когда мы почти у подножья, я вижу, что белый квадрат все еще крепко прижат камнем. Остаток пути я несусь как ненормальный.

      У меня возникает неприятное ощущение на кончиках пальцев, когда я медленно переворачиваю полароид. За спиной я слышу сдавленный мамин вздох.

      Мишки, ракеты, блестящее лезвие.

      Мы вместе с отцом отправляемся в небольшой полицейский участок в Кастине.

      – Но я же просто нашел его на дороге! – не переставая повторяю я.

      Естественно, на нем остались мои отпечатки, так что у меня их сняли, чтобы исключить из списка подозреваемых. Полицейские спросили отца, прикасался ли он к фотографии. И он пытается вспомнить.

      – Я ее трогал? – испуганно спрашивает отец. – Трогал? Уайлдер?

      Я тоже не помню. Все мои воспоминания за последнее время совершенно статичны, как застывшие кадры. Набор отдельных ярких моментов. Как стопка полароидов.

      У папы они тоже берут отпечатки. Чтобы исключить из списка.

      Я думал, это будет увлекательно – побывать в настоящем полицейском участке и поучаствовать в настоящем расследовании. Но когда острое чувство новизны проходит, все оказывается совсем не так. Все очень медленно, скучно и страшно одновременно. Пока меня допрашивают, составляют отчеты, снимают отпечатки и так далее, я могу думать только о ребенке на фотографии. Во всем участке только три или четыре копа – два пожилых мужчины и одна женщина. Я никак не могу удержать в голове их имена.

      – Это девчонка Эбботов? – слышу голос одного из них. – Тех, которые сняли на лето дом Салтера?

      – Похоже на то.

      – Ну да… – говорит тот, что постарше.

      Всю дорогу женщина держит перед собой открытый блокнот и время от времени что-то очень быстро в него записывает. Не больше пары слов. Не думаю, что это могут быть комментарии к чему-то важному, что говорим мы или они. Может, она составляет