Волшебный лес. Стефания Эн

стоит! Я так тебя гнобила, жизни не давала, со свету извести мечтала. Ты же всегда такая нелюдимая, слова из тебя не вытянешь. Всегда смотришь хмуро, исподлобья. Я боялась. За себя, за детей своих. Страшилась. Сама знаешь, что за разговоры о твоей матери ходят. А ты вон какая оказалась! – с этими словами мачеха разрыдалась.

       Настали счастливые дни. Кару облепили вниманием со всех сторон. Отец купил новые красивые платья, братья и сестры постоянно вертелись вокруг, требуя внимания и игры. Мачеха всячески ублажала падчерицу: сажала на самое почётное место за столом, кормила вкусными яствами, осыпала ласковыми словами. От работы хотела девушку отстранить, но Кара попросила этого не делать: любила она своих коровок, да и белоручкой быть не привыкла. Труд, в разумных пределах конечно, приносил девушке радость. Также Кара не захотела переезжать в большой дом, хоть мачеха и звала. Привыкла девочка жить отдельно, ничего менять не хотела.

       И Эмми получила свою выгоду. Еда стала в разы вкуснее, красивых платьев и ей перепало. Работы стало меньше: в отличие от подруги, Эмилия не очень-то любила всё это сельское хозяйство.

       Радость омрачали деревенские жители. После налёта ведьм почти в каждом доме имелись потери. Везде горе, смерть, слезы. И тем больнее было людям наблюдать чужое счастье. Разговоры пошли, дескать, ведьмы своих не трогают. Злыдни со Злыднями не связываются. Раз беда дом обошла, то дело точно нечисто. О том, что оберегать жителей должны Защитники – никто не вспоминал. Судя по всему, доблестные Защитники не связывались с такой грозной силой, как армия Марионеток Чёрного Коршуна. Напряжение и недовольство в деревне нарастали. Люди хотели найти козла отпущения, и они нашли.

       В один не очень прекрасный вечер в сарай-дом к девушкам пришли отец с мачехой. Лица их были угрюмы и подавлены.

      – Уходить вам, дети, нужно отсюда, – с тяжёлым вздохом сказал отец, – люди в деревне совсем озверели, смерти вашей хотят, головы требуют. Если мы вас не выдадим, грозят и дом, и всё хозяйство наше спалить и разграбить.

      – И вы сразу прибежали сюда? – раздражённо спросила Эмми. – Вместо того, чтобы защищать своего ребёнка, на поводу у толпы идёте?

      – Нет! Конечно нет! – рьяно запротестовал отец. – Мы за кровинку нашу жизни не пожалеем! Но что же делать? Если даже мы кое-как хозяйство отстоим, жизни дочке всё равно всегда будет угрожать опасность. Из-за любого угла нападения ждать придётся. А замуж… Об этом и говорить нечего. Нам с матерью, – продолжал отец, – поставили условие: если мы до утра Кару и её сестру народу не выдадим, спалят всё хозяйство наше. Обороняться, конечно, можно попробовать, но что дальше? Жизни вам здесь не будет. Вот мы с матерью и решили вам предложить бежать в город.

      – Не думайте плохого про нас, – подхватила мачеха, – мы не с пустыми руками вас отправить хотим. Мы деньги принесли. Всё, что с отцом скопили – забирайте! – мачеха протянула увесистый узелок с монетами. – Здесь всё, что у нас есть. Должно хватить на первое время.

       Девушки