Во власти Порока. Улана Зорина

торжественный вид. А ещё – гордо вздёрнутый подбородок, щекочущее в животе чувство сопричастности к чему-то грандиозному, всенародному, и осознание своего превосходства в шоколадных глазах. Несмотря на комсомольский значок, сияющий в лучах жаркого солнца на белоснежном воротнике блузки, алый галстук являлся неотъемлемым атрибутом каждого.

      Она – вожатая! Избранная!

      Душу изнутри распирал восторг. Ликование. Гордость.

      Первый раз партия доверилась ей. Позволила выделиться из орды безликих сверстников. Стать на голову выше ехидных, завистливых подруг. Шагнуть дальше, чем все остальные! Повести за собой народ! И пусть это всего лишь школьники, однако всё ещё впереди!

      Рука невзначай метнулась к груди, но тут же отпрянула, так и не коснувшись его. Таящегося под блузкой медного талисмана на серебристой цепочке.

      – Лизавета Савельевна, а мы сегодня на речку пойдём? – выдернул её из раздумий мальчишеский голос.

      – Конечно, пойдём, только попозже. Сейчас у нас по плану важное мероприятие.

      – Ууу… – расстроенно загудел рыжий мальчишка и нехотя вернулся в растянувшийся строй.

      – Ребята, не отставайте. Сейчас идём на линейку, затем зарядка и завтракать.

      – А на речку?

      – Да, купаться!

      – Хотим купаться!

      Загалдели подростки, и только лишь белокурая девочка лет пятнадцати угрюмо молчала. Искоса она поглядывала на вожатую и нервно кусала губу. Всю левую сторону лица девочки испещряла уродливая корка белёсых шрамов.

      Она шагала и пела со всеми, однако в синеве её глаз плескалась печаль.

      Линейка затянулась надолго. А что вы хотели? Первый торжественный день. Открытие лагеря. Поднятие флага. Присваивание названий отрядам. И первое ответственное задание – придумать эмблему отряда.

      Ребята галдели, стараясь перекричать друг друга. Лизе пришлось повысить голос, чтобы, наконец, обратить на себя их внимание.

      – Так, первый отряд, слушайте все. После завтрака собираемся у корпуса… Девочки, вы слышали?

      – Да!

      – А мы? – нестройным хором зашумели мальчишки, и, как всегда, громче всех возмущался тот рыжий.

      Лиза взглянула на него, отмечая глубокий цвет карих глаз в обрамлении длинных, по-девчачьи пушистых ресниц, пухлые, сочные губы и подростковая бесшабашность в расслабленной позе. Невольно она улыбнулась. Мальчишка стушевался, но тут же расплылся в ответ. «Ох, – подумала Лиза, – сколько сердец разобьёт эта улыбка», – и, протянув руку, взъерошила вихрастую чёлку.

      – А к вам, мои Дон Кихоты, сейчас придёт ваш вожатый.

      – А мы хотим с вами, – заартачился рыжий. Уж очень ему приглянулась эта до невозможности хрупкая девушка. И, подумаешь, всего лишь два года разница.

      – К сожалению, нельзя, – грустно вздохнула Лиза. Она ещё не совсем привыкла к мужскому вниманию, и ей очень льстили даже такие поклонники. А то, что она ему нравится, и гадать не пришлось. Всё отражалось на лице у мальчишки. На таком выразительном и привлекательном, словно вышедшем из-под руки гениального скульптора лице юного Аполлона.