Шейх. Хозяин пустыни. Рокси Нокс

бросает в жар. Я хотела дать ему понять, что знаю, кто он. Но в ответ вместо удивления он поставил меня на место.

      – Я обнажена.

      – Тебе нечего стесняться. У тебя красивое тело.

      – Но не для вас, господин Шариф.

      На его лице проскальзывает эмоция злости и брошенного вызова.

      – Не играй со мной девочка. Мое терпение не безгранично. Если не хочешь одеваться, будешь сидеть при мне голой.

      Его угрозы возымели действие. Я встала на ноги, гордо приподняв подбородок. Ему меня не сломать. Пришел посмотреть на моё голое тело? Что ж, смотри, да не ослепни!

      И он смотрит. Даже не собирался тактично отворачиваться. Смотрит на меня так, будто имеет на это какое-то право. Будто я ему принадлежу. И это ужасное открытие парализует меня.

      Острый прямой взгляд направлен прямо на треугольничек у меня между ног.

      Торопливо просовываю руки в широкие рукава халата и поворачиваюсь к нему лицом. Смотря мне в глаза, шейх Рамиль начинает застегивать пуговицы на моей одежде.

      – Я сама, – поднимаю руки, но он раздраженно отталкивает их.

      Дыхание господина Шарифа изменяется, а его без того темные глаза становятся дьявольски черными.

      На этом халате длинный ряд пуговиц, и десять последних он не трогает. Оставляет небольшой разрез спереди, оголяющий ногу почти до самого колена.

      – Пойдем, – велит он.

      Просовываю мокрые ноги в шлепанцы, и мы выходим из купальни. Служанки накрывают стол, который находится в доме. При виде своего хозяина они очень низко опускают головы.

      – Уходите, – велит им Шариф, и их словно ветром сдувает. – Садись, –показывает рукой на кресло.

      Призываю на выручку все остатки своего самообладания и спрашиваю:

      – Итак, о чем вы хотели поговорить?

      Этому мужчине явно нравится меня унижать и вгонять в краску. Он здесь хозяин, и имеет право входить в любое помещение. Но хотя бы каплю уважения к принимающей ванну женщине можно выказать? Я уже молчу об извинениях…

      – Эльза, подумай о тех мужчинах, которые привезли тебя сюда. Были ли у них какие-нибудь приметы? Одежда, обувь, внешность. Было ли что-то странное?

      – Было темно, я ничего не видела, – отвечаю поспешно.

      – А ты хорошо подумай!

      Трудно думать вот так, под его разгорячённым взглядом. Не зря он оставил пуговицы, смотрит теперь на мою ногу. И я почему-то не осмеливаюсь закрыть ему обзор. Этот властный медведь явно не привык себе в чем-то отказывать.

      И это была не пустая угроза, оставить меня голой при разговоре. Как бы я сейчас чувствовала? Шейх Рамиль – искусный манипулятор. И если он захочет, то играючи сломает меня. Очередное открытие, от которого спирает в груди, а на сердце ложится печаль.

      Внезапно я вспоминаю кое-что важное. Нужно сказать ему.

      – У одного из мужчин была синяя рука.

      Когда меня вели по дворцу уже без мешка на голове, из окна упал яркий луч света, и я увидела, что мою руку сжимает неестественно синяя мужская ладонь.

      – Это туареги, –