ID. Виктор Тао

под телом. Хоругви кровавые реяли

      славою, улыбки оставшиеся от лиц.

      Продирался сквозь звезды к терниям,

      кончал над бездной

      нейро-любовник в скрижалях рассвета

      дождинки-слезинки – капали не сговариваясь.

      Твари в бездну упали – было безумно их хоронить!

      химией пах пол, отчетливым пейзажем – окно

      не долетел до тишины немного, остался в зеркале

      распадался тревожным ароматом. Души как медные

      деньги, скользящие как глаза. Ветер непереносим,

      легок: его зовут Неугасим… бережёного Бог

      бережёт, или…

      Проявлен в трясине человечества:

      Стрелой поразил зенит (обойдемся без жалости)

      Во Имя Ада, Рая и третьего лишнего

      (тебе выбирать, малыш)

      «Звезда безумия»

      Растаял ветер…

      Растаял ветер на морском берегу…

      растратил себя впустую. Еще ты был далёк

      от небесного упоминания. Кроткий

      ослик, колючий куст.

      (Комната):

      сигаретный дым, едва уловимый…

      ночь ушла, унесла аромат – гаснущее обещание

      Расскажи, понедельник, невнятные истории

      объявлений рассылающих мою жизнь как письма.

      Расскажи, понедельник, невнятные истории

      объявлений рассыпающих мою плоть

      Жадные чайки…

      Мало масла осталось в рассвете,

      трепет ресниц твоих занесло в строки…

      И истоки гор голубых

      «Trip»

      Город раздевает нас сиянием…

      Город раздевает нас сиянием

      Купаюсь в тебе, расцветающей невесте,

      чуть перегретый закат удивляет дизайнерской

      плотью. Травля водостока солнечным сиянием,

      белый вывих скамейки – впереди только воздух

      не стоящий у нас на пути

      Расщепленные создания – они недостойны

      нашей повестки дня! Швейцарского поцелуя.

      Набриолиненая жуть на головах. Обилие рекламы,

      дурной зеленой жвачки. Включая леопарда

      и шевроле. Оргия ощущений на черном

      подоконнике. Ночь во всеразмерной неге:

      это просто фундаментальная тишь. Поэзия.

      В электронном огне разговаривал с ним,

      с птицами напоминающими поцелуи. Шаги

      укутанные в мох цветения. Ментальный снег

      в глазах и на пальцах. В языке соловьи

      слились в плещущийся поток света —

      Рай это чердак, на крыше которого мы лежим

      в детстве распятые солнцем, тление жары

      под закрытыми веками – мне необходимо

      общаться с тобой в орфографии улиц

      нанизывающих босанову на босу ногу

      Талантливый фонтан разбрызгивает свои

      крылья. Распахнутые парадные с плотоядными

      ступенями сыплющимися под ноги и у каждого

      мальчишки есть Черный Матрос в порту.

      Не чувствуем воздуха в портале лета

      Яркие галлюцинации