Молекула ветра. Вадим Курылёв

времени крыла, впечатанный в асфальт,

      В разбитых зеркалах – стекло и сталь.

      Королевство кривых зеркал

      Кто из нас пережить готов

      То, что правда страшнее слов?

      Мы кривым зеркалам верны

      И остались внутри войны.

      Мы указаны в титрах сна

      Ветром выбитого окна.

      В нашем сердце стекло и сталь,

      Мы молчим и не смотрим вдаль.

      Не забудешь и не простишь

      Тех, для чьей войны детей растишь.

      С кем ты пел, во что играл

      В королевстве кривых зеркал?

      На асфальте лежат цветы.

      Ты все помнишь, но жив ли ты?

      То ли сон, то ли тошнота –

      Рано умершие города.

      И то справа мелькнет, то слева

      Пустотой мечты королева.

      Жесткий свет как стальной облом,

      Искаженный кривым стеклом.

      Не забудешь и не простишь

      Тех, для чьей войны детей растишь.

      Кем ты был, куда бежал

      В королевстве кривых зеркал?

      Время грез рассыпалось в прах,

      Стало пылью на зеркалах.

      Что не видишь, того не жаль.

      Поздно верить в стекло и сталь.

      Мы плывем под тяжелым льдом,

      Пахнет снегом холодный дом.

      Выключаем вчерашний свет –

      То ли жили мы, то ли нет…

      Не поверишь и не простишь

      Тех, для чьей войны детей растишь.

      Знал ли ты, кого искал

      В королевстве кривых зеркал?

      Послевоенный РЭП

      Прячу новые тексты, чтобы успеть записать свои песенки,

      Пока ко мне не пришли с обыском.

      Теперь оказалось, что не только мои ровесники

      Могут быть тоталитарных режимов отпрысками.

      И я вспомнил, что такое часто случается,

      Когда военных времен дисциплина в сердце,

      Когда веришь, как в каждого ильича, в отца

      И пытаешься с кем попало в хоре спеться.

      Телевизор включать стало совсем противно,

      Оттуда воняет ложью и грязной войной.

      Попытка мыслить хоть немного объективно

      Лопнула перетянутой струной.

      Наши ряды редеют,

      Нам обещали, что будет не больно.

      Живые понять не сумеют,

      Мертвые не услышат команду «вольно».

      Но прежде, чем мы замрем

      В бетоне непоколебимых скреп,

      Успеем ли мы исполнить живьем

      Наш послевоенный рэп?

      Когда ты впервые почувствовал на себе их влияние,

      Не думал, что увязнешь в этих кровавых пранках,

      Но те, кто на коне въезжают в твое сознание,

      Выезжают оттуда на новых танках.

      Сдвинутый календарь и политический фитнес

      Заставят поверить в существование бога.

      Но как только поверишь – смерть разлучит нас,

      Хотя разлучит уже совсем ненадолго.

      Здесь все вокруг такие священные,

      За кого ни возьмись, каждый мироточит.

      Хоть левый, хоть правый, хоть гражданский,