Молекула ветра. Вадим Курылёв

как крылья смерти, облака в небе голубом.

      На горе молчит свободы истукан, в ночь уперся лбом.

      Было дело: он дракона побеждал в удалые дни.

      Но не помнит, кто на трон его сажал – мы или они.

      Кто сможет понять, что печаль твоя значит,

      Сквозь ложь незаказанных месс?

      Сыграй нам опять, но пока ты не начал,

      Ответь – зачем, зачем ты здесь?

      Черту – аллилуйя, а рабам побег – промотай вперед.

      Кто заполнит город: то ли черный снег, то ли белый сброд?

      Мы глаза поднимем, поспешим наверх. Но куда лететь?

      Бог придумал время или человек, певший в пустоте?

      Кто сможет понять, что печаль твоя значит,

      Сквозь ложь незаказанных месс?

      Сыграй нам опять, но пока ты не начал,

      Ответь – зачем, зачем ты здесь?

      Патриоты рая

      Патриоты рая включают погасший свет

      На страницах чужих газет пустых поколений.

      От любви до смерти не ведают, что творят.

      Они не отступят назад, в век других измерений.

      Патриоты рая вешают на стене

      Фото забытых дней, и каждый пьет как гений.

      Но во всех отражениях время наоборот.

      Так трудно идти вперед сквозь зоны всех отчуждений.

      Там, где нас нет, бьется ветер в камнях старых стен –

      Рай захваченных в плен.

      Мир, где мы жили, нам кажется чем-то смешным.

      Но мы опять во сне уходим вслед за ним.

      Патриоты рая замкнуты в тишине,

      Молча лежат на дне, забыв войны капризы.

      Но взойдет звезда – каждый смотрит в свое окно

      И думает об одном: мир вокруг – это призрак.

      После всех смертей настанет великий пост.

      Страх ускоряет рост, но не вернет удачу.

      Патриоты падают каплями на стекло.

      Небо временем заволокло, там ни по ком не плачут.

      Там, где нас нет, бьется ветер в камнях старых стен –

      Рай захваченных в плен.

      Мир, где мы жили, нам кажется снова цветным,

      И мы опять во сне уходим вслед за ним.

      Пустая страна

      Отключая себя от потоков бессмысленных знаний,

      Лежа в тесном вагоне беспросветного сна,

      Проезжая поля пустоты между миром и бранью,

      Вспомню, как велика и бесцветна родная страна.

      Сколько здесь побежденных тоской ненарушенных правил,

      Сколько здесь схоронивших безмолвие в черной земле.

      Где один миллиону бывает так часто не равен,

      И где спит богатырь так тревожно в дубовом дупле.

      К смерти от счастья во тьме петляет дорога.

      Затопило жестокой водой пустую страну.

      Ни черта в земле, на небе ни бога.

      Скажи, где свобода нас ждет, – я туда поверну.

      Эй, расступитесь, слепые, – живу, значит, еду.

      Липкий, лихой чернозем заполняет следы.

      Я обнял с утра в понедельник прозревшую среду.

      Кто смеет мне не разрешить этой пьяной езды?

      Не встречал больше солнца с тех пор, как оно потерялось,

      Колесом укатилось