Благословение небожителей. Том 6. Мосян Тунсю

не расслаблялся ни на миг – следил за обстановкой во дворце.

      Се Лянь тоже оправил халат и уселся напротив наставника:

      – Верно. Прежде всего я хотел убедиться… Цзюнь У и есть Безликий Бай? Наследный принц Уюна?

      – Можете не сомневаться: это он, – подтвердил Мэй Няньцин.

      – И у меня с ним нет ничего общего, так ведь? Мы два совершенно разных человека?

      – Единственное, что вас связывает, – это падение Сяньлэ.

      Принц подумал немного и тихо произнёс:

      – Но, советник, прежде вы говорили, будто не знаете, что за тварь Безликий Бай, и будто он появился из-за меня…

      – Ваше высочество, в то время я действительно не знал, а когда догадался, было уже поздно. Впрочем, я не ошибся: он действительно появился из-за вас.

      – Что это значит? Я до сих пор не понимаю: почему он уничтожил Сяньлэ?

      Советник взглянул принцу в глаза и ответил:

      – Из-за одной вашей фразы.

      – Фразы? – опешил Се Лянь. – Какой?

      – «Тело пребывает в аду бесконечных мучений, душа – у Персикового источника».

      Повисла тишина. Принц долго не мог собраться с мыслями, а затем уточнил:

      – И всё?

      – Да.

      – Что не так с этими словами?

      – С них всё началось… – горько вздохнул советник.

      Се Лянь уже понял, что ему будет трудно принять правду, он хотел позвать Хуа Чэна, но тот, не дожидаясь приглашения, сам подошёл и сел рядом.

      – Вы видели те фрески на горе Тунлу… – неуверенно сказал Мэй Няньцин.

      – Видел. Вы их нарисовали?

      – Да. Каждый раз, когда пробуждается Медная Печь, я пробираюсь туда. Чтобы предотвратить появление на свет князя демонов и чтобы оставить подсказки, которые поведают другим об Уюне и его наследном принце.

      – Но почему бы просто не рассказать? – нахмурился Се Лянь. – Зачем такие тайны?

      – Ваше высочество, как вы думаете, почему никто не слышал об этом древнем государстве?

      Вместо принца ответил Хуа Чэн:

      – Он избавился от всех, кто о нём знал.

      – Именно. Если я буду действовать неосмотрительно, опасность грозит не только мне, но и любому, кого он заподозрит. Количество людей не имеет значения, он может хоть целый город за три дня сровнять с землёй. Поймите, я не преувеличиваю.

      Се Лянь понимал. Какая злая ирония: прежде он радовался тому, что Цзюнь У стал богом, а не демоном, и верил, что иначе Поднебесная погрузилась бы в хаос.

      – В открытую сопротивляться было бесполезно, и я положился на судьбу, – продолжил советник. – Мне требовалось с кем-то поделиться, и я надеялся, что однажды найдётся достаточно смелый и сообразительный человек, который разгадает послание. Долгие годы я провёл в бегах, едва не попался восемьсот лет назад, но мне удалось улизнуть. А в этот раз он обнаружил фрески, оставленные мной на горе Тунлу, понял, что я жив и что пытаюсь раскрыть вам тайну его личности…

      Се Лянь вспомнил, как они с Хуа Чэном наткнулись на уничтоженные картины. Тогда они обыскали весь храм, но