Город междуречек. Вячеслав Сергеевич Николашкин

говорит: «Ладно, зайди». Ну тот, подпрыгивая, – в магазин игрушек, в подвальчик вниз по лестнице. Пулей вылетает. «Почему так быстро?», – спрашивает Ирина Михайловна. Внук смотрит на нас, глаза большие, красные: «Я туда зашел, а там гробы, гробы, кресты».

      Я привык, что у нее часто улыбка на лице бывает. Но тут ее как прорвало. Никогда не видел, чтоб она так, до слез, смеялась. А с дядей не помню, чтоб улыбалась, даже на фотографиях улыбка была у них натянута. Я думаю, что его дети из-за скупости перестали с ним общаться после ее смерти. Хотя он бывает прав. Сейчас реально на такси вдвоем столько же стоит уехать, как и на коммерческом автобусе. Машка где-то в это время погибла. Сколько бы ей сейчас было?

      – Мне сейчас тридцать восемь. Она на три года младше.

      Полминуты молчания. Вася налил чаю, поставил большую полулитровую Славину кружку на журнальный столик возле дивана. Отошел со своей к окну.

      – Твоя где? – спросил Слава.

      – Не знаю. Может, в налоговой, может, с поставщиками разбирается. Она с этим магазином как проклятая. Думает, что бизнес-леди. Помнишь, какая скромная на всем курсе была? Собственного смеха стеснялась. А сейчас материться стала, как пьяный сапожник. Рука как держатель для телефона. Вечно с одним наушником в ухе. Я столько раз из-за этого с пустой стеной разговаривал, думая, что она обращается ко мне. Дома редко вижу, и разговоры только о деньгах и поставщиках.

      – Точно, – Слава потряс указательным пальцем перед собой. – Я тоже это заметил. Какая-то она мужеподобная стала. Дерзость появилась. Знаешь же, какая слышимость. Я лежу на диване, слышу – Настя дверь открывает. Дверь до конца не открылась, шага не сделала, с порога: «Лежишь, баран? Сумки возьми!» Я думал, вы друг друга убьете. А когда вы выпиваете, ты к вечеру по квартире летаешь. Странно, что ты себе любовницу не завел.

      Васе стало неловко. Повернувшись боком к Славе, он сделал глоток, улыбнулся.

      – Куда там. Деньги все у жены. Мне дают, как ребенку, на карманные расходы, и сдачу с магазина могу забрать. Больше тысячи в кармане никогда не было. А с такими деньгами далеко от жены не уйдешь.

      Слава усмехнулся, потянувшись за чаем.

      – Что нового в городе? – спросил он, пытаясь сменить тему разговора.

      – Что тут может быть нового. После обрушения школы стали вывозить завалы. Почти год стояла. После прошлогоднего ремонта центральной улицы снова дома обдирают, чтоб еще раз отремонтировать. Притом только с лицевой стороны. А дворы страшенные, хоть юрты ставь да коров паси. Крыши с домов слетают от ветра. Многие текут, видео в городском чате постоянно выкладывают, а они каждый год одну и ту же улицу красят, не замечая остального. Да! Вот что, – оживился Вася. – Помнишь, как глина по реке Томи плыла от золотодобытчиков? Сколько лет это продолжалось. Тут захожу в городской чат, а там фото, письма. «Уважаемый Вячеслав Сергеевич, на ваше обращение…» – опустив голову, он стал смотреть то вниз, то вверх, вспоминая. – Там прокуратура, природоохрана выехала на место, оштрафовала, закрыла до устранения причин. Все, глины нет.

      – Да,