Соблазн быть счастливым. Лоренцо Мароне

меня в ночной тишине – помимо моей жены, – это они: три змеи, не пожелавшие лечь со мной в постель.

      Анна училась со мной в одной школе: у нее были светлые волосы, зеленые глаза и большие сиськи. Я, как только ее увидел, сразу втюрился. Что и говорить – еще в те времена я питал чрезмерную страсть к округлым формам. Проблема в том, что она была старше меня, хоть и всего на год. Тем не менее в подростковом возрасте эти триста шестьдесят пять дней в пользу женщины играют большую роль; за то время, которое Земля тратит, чтобы совершить оборот вокруг Солнца, женщина уже поняла, что ты – мелкое и ничтожное существо из младшего класса – значишь не больше, чем жвачка, прилепленная под ее партой.

      В жизни каждого человека наступает момент, когда он понимает, что все эти романтические истории о невероятной любви, которые рассказывают бабушки и старые тетушки, – все это полный бред. Любовь гораздо безжалостнее сентиментальных пожилых родственниц, она бросает тебе горькую правду прямо в лицо, а именно: что ты можешь быть обладателем чудесной улыбки и посвящать своей избраннице любовные стихи или исполнять для нее серенады под балконом, но если у тебя все лицо в прыщах и пахнет изо рта, то она пойдет гулять с другим. Поэтому мне пришлось ждать, пока она не оказалась уже в выпускном классе, и тогда я попытался к ней подкатить. И если подумать, это было правильно. Время, которое я провел, потихоньку ходя за ней следом (или посвящая ей столь же краткие, сколь и бурные минуты страсти в ванной), научило меня тому, что когда ты сильно чего-то желаешь, то ожидание превращается в надежду и время, проведенное в ожидании, прожито не зря.

      В Анну я был влюблен так, как может быть влюблен малолетний сопляк, ничего не знающий о ловушках, подстерегающих его в жизни. По сути, именно этот возраст больше всего подходит, чтобы потерять голову из-за девушки: если ты не научишься любить в пятнадцать, то не научишься уже никогда. Когда в тот день я подошел к ней, я желал ее на протяжении уже трех лет: я знал, где она живет, кто были ее лучшие подруги и даже ее бывшие парни. Зато она ничего обо мне не знала. И тем не менее через несколько дней мы поцеловались.

      Думаю, что не ошибусь, утверждая, что то, кем я потом стал, было следствием этого знаменательного момента. Банальное действие изменило всю мою дальнейшую жизнь. Потому что я, придя домой, был уверен, что у меня появилась невеста. Я даже сказал об этом матери, которая улыбнулась и вернулась к своим кастрюлям. В первый момент я не придал значения тому, как она пожала плечами, но вместо этого я бы очень правильно поступил, если бы попросил ее объяснить свое скептическое отношение. На следующий день я подошел к Анне и обнял ее – она изумленно посмотрела на меня, высвободилась и спросила, что я делаю. Поцелуй – это всего лишь поцелуй; разумеется, мы не должны теперь из-за него жениться. Проблема в том, что для меня этот поцелуй был первым. Первый раз должен быть исключительно с неопытным партнером, иначе тот, кто уже пережил опыт, погасит в другом – пусть и сам того не желая – чувство восхищения. Анна испортила