Золотой Лабиринт. Елена Анатольевна Леонова

зашла в подъезд, и дверь за ней закрылась.

      Припаркованная машина стояла рядом.

      До издательства писатель домчался за пятнадцать минут.

      Он поднялся по лестнице на второй этаж, где в большом открытом пространстве сидели сотрудники.

      Худощавый и сутулый корректор Андрей Грецкий окликнул его.

      – Привет! – Филипп подошёл к рабочему месту Грецкого. – Как дела? Всё нормально?

      – Да-да, вот сижу, работаю с самого утра, – пожаловался корректор.

      – Понятно, – писатель присел на край стола Грецкого.

      Через открытые окна в помещение осторожно задувал свежий ветерок, с улицы доносились звуки проезжающих автомобилей.

      Город находился в приятном летнем томлении.

      – Ты к Симе? – спросил Андрей.

      – Да, договорились на сегодня.

      – Я видел его, он у себя.

      – Тогда пойду, – Филипп подмигнул Грецкому.

      Писатель вышел в коридор и, пройдя по нему до конца, постучал в дверь кабинета Серафима Марковича, главного редактора, которого коллеги между собой ласково называли Симой.

      – Да! – послышался громкий голос.

      Филипп приоткрыл дверь:

      – Можно?

      – Да-да!

      Главный редактор сидел за столом, глядя в монитор компьютера. Он махнул рукой, приглашая молодого человека зайти.

      Серафим Маркович Дятловский был мужчиной средних лет, полного телосложения, с лысеющей головой и маленькими, но внимательными глазами.

      – Итак, – спустя несколько минут сказал Серафим Маркович, переводя взгляд на Филиппа.

      – Мы договаривались о встрече сегодня.

      Дятловский поёрзал в кресле:

      – Да-да, я помню. Смирнов, я прочитал те главы, которые ты прислал.

      Филипп замер и внимательно посмотрел на издателя.

      – Да, наконец-то прочитал. М-да… – Дятловский причмокнул и подвигал бровями. – Ты знаешь моё отношение к тебе, Смирнов. А уж тем более к твоему дяде.

      – При чём тут он? – Филипп с укором посмотрел на главного редактора.

      – Ну, как ни крути, он известен во всём мире, и, уж извини, все знают, ты его племянник. Вот помню, как…

      – Серафим Маркович, давайте о моей книге, а не о дяде.

      – Да-да. Так вот. Прочитав то, что ты прислал, хочу тебе сказать. Издавать что-то подобное я бы не стал.

      Филипп кивнул. Другого ответа он почему-то сегодня не ожидал.

      – Ну, ты подожди расстраиваться. Пишешь ты замечательно. Все твои предыдущие книги, которые я издавал, превосходны! Слог у тебя правильный, обороты красивые, тут всё хорошо. Я бы даже корректорам не стал отдавать. Но это художественная литература, дорогой. Тут мало хорошо излагать мысли, понимаешь? Сюжет как-то не впечатляет, не захватывает, не цепляет, как говорится. Скучновато. Слишком много исторических справок и мало действия.

      – Но произведения бывают разные.

      – Верно. Ты писатель. У тебя есть изданные книги. Кому, как не тебе, знать, насколько важно зацепить читателя, а? Твою книгу неинтересно читать. Прости уж за откровенность.

      – Понятно.

      – Не