Два ученика. Часть вторая. Петр Лопатовский

прочим, никто всерьёз этими камнями не занимался. Не изучали природу этих кристаллов, и что они собой представляют. Эов был единственный, кто увидел состояние людей до того, как они наткнулись на лунные камни и через некоторое время после. Так как его не было в лунном городе, когда нашли кристаллы. Он говорил, что среди его знакомых не осталось ни одного человека, кто бы не изменился эмоционально и психологически.

      – Вы хотите сказать, что эти кристаллы имеют прямое воздействие на психику и возможно нервную систему людей?

      – Я убеждён в этом. Многие строители догадываются, что это так, но не готовы говорить об этом. Им страшно признаться, что они, как тот джин из сказки, стали рабами лампы. Мне удалось провести с помощью ученых, которым я мог доверять, исследование этих минералов и результаты говорят сами за себя.

      – Вы ставили эксперименты на людях?

      – Не считайте меня каким-то варваром, хотя в периоды двух мировых войн, это сделать было совсем не сложно. Нет, никто не пострадал, по крайней мере, обошлось без необратимых последствий. Могу сказать, что наличие лунного камня рядом с человеком, приводит его к зависимости от той энергии, которая заключена в нем. Мой учитель понимал это и именно поэтому стремился создать свод правил, которых, что удивительно, до него не было. Каким именно образом нужно пользоваться воронками времени, как их строить, сколько и где. Конечно, кроме этого, в его своде было много и о том, что является миссией строителей. Собрание, на котором он прочитал свои правила, единодушно приняло их. Возможно, мир получил бы серьезную опору в лице строителей, если бы не появились искатели.

      – Скажите, но ведь Рагнол тоже ученик вашего учителя и он, конечно, слышал то же что и вы и о кристаллах, и его свод правил. Так почему же он не стал придерживаться этого учения, а всё стал делать наперекор?

      – Судьба Рагнола весьма трагична, и я в определенной степени виновен в этом. Даже не знаю, смогу ли искупить свою вину когда-нибудь. Я предал и своего учителя и Рагнола по малодушию и тщеславию. Мне потребовались многие годы, чтобы осознать это. Он же, будучи в целом хорошим человеком, полностью погрузился в себя и в результате сумел найти где-то в глубине своей души, слабо тлеющий уголек ярости, а потом раздул из него яркое пламя.

      – А вы виделись с ним после того, как он освободился?

      Закван задумался и тяжело вздохнул.

      – Да, мы виделись однажды. Момент был неудачный и моё появление лишь вызвало вспышку, накопленного за долгое время гнева. Он ничего не хотел слышать, чтобы я не говорил. На меня обрушились обвинения, за то, что я действительно сделал, и за то, к чему я не был причастен. Однако я выслушал его, так как понимал, что ему нужно было выговориться. Сейчас я очень надеюсь, что Рагнол выпустил хотя бы часть своей ненависти и её стало в нем меньше. Впрочем, это не сбило его с того пути, который он избрал. Одно из правил моего учителя, на котором стоит Союз белых гласит: строитель никогда не должен становиться власть имущим в этом мире. Рагнол воспринял это правило по-своему. Он считал, что может и не стоит быть