…Jet'aime…. Галина Колоскова

развернувшись, направился по извилистой, покрытой прошлогодними прелыми листьями тропинке к выходу, но не удержался и кинул взгляд напоследок. Эстель, улыбаясь, махала рукой, как делала это когда-то, наполовину высунувшись из окна снятой им для неё квартиры.

      Виски сдавила жуткая боль, идущая вверх из самых глубин сердца. Ален прикусил кулак, сдерживая рвущийся на волю крик.

      Её нельзя напугать. Когда-то он уже сделал это…

      ***

      Кладбищенский смотритель, поджидавший у ворот, услужливо отворил железную створку и, спрятав в карман протянутый шиллинг, поинтересовался:

      – Не заплутали? Быстро нашли?

      – Спасибо, вы очень хорошо объяснили.

      Мистер Брион сделал несколько шагов вперёд, но, вспомнив кое-что, вернулся и задал вопрос:

      – Любезный, скажите, давно ли рядом с могилой установили зеркало? И кто это сделал?

      Смотритель искренне удивился:

      – Какое зеркало?

      – Старое, в бронзовой раме.

      Мужчина снял с головы заношенный до блеска котелок и, почесав затылок, ответил:

      – А, это… Простите великодушно, совсем запамятовал, старый дурак. Так вчера же, вчера…

      Ален бросил в протянутую шляпу ещё пару шиллингов и поинтересовался:

      – Кто?

      – Так не представился же! Очень странный господин, огромный, рыжебородый, похож на шотландца и одет во всё чёрное. Сказал, что это любимое зеркало мадмуазель, купил на каком-то… как его… – Старик чертыхнулся. – Тьфу ты, вспомнил – аукционе! Я ещё удивился: кто продаёт такое старьё? – Он хитровато прищурился. – Может, и моё кто бы купил?

      Брион сдержанно улыбнулся в ответ на вопрос-предложение смотрителя и шагнул за ворота. Расспрашивать дольше не было смысла: всё тот же человек в чёрном, не оставляющий после себя следов, доставивший месяц назад в его офис послание из прошлого.

      Было ли на самом деле увиденное сегодня реальностью, он сможет проверить завтра. Сейчас же необходимо успокоиться и постараться отвлечься любым способом, иначе сумасшествия не избежать…

      ***

      Ален попросил извозчика остановиться на окраине, возле одного из кафе. Несколько чашек ароматного горячего чая согрели ноющие внутренности и внесли некоторую ясность в раскалывающуюся от боли голову.

      Старенький трамвайчик, поскрипывая деревянным корпусом, довёз до центра Лондона. Прогулка по любимым уголкам многовекового города не приносила удовлетворения; всё в нём напоминало ему обЭстель, будто не было стольких лет расставания, будто только вчера…

      Брион попытался прогнать рвущие душу воспоминания и поспешил вернуться в отель.

      Провалявшись до полуночи в бесполезной попытке уснуть, он присел на кровати и дрожащей рукой зажёг ночник.

      Просторная спальня, широкая кровать и сухое, истощённое тело старика, облачённое в дорогую пижаму, так нелепо смотрящееся на покрытом бордовым шёлком ложе любви. Ален по привычке протянул