Дракон и Буревестник. Осколки зеркала. Том 1. Том Белл

торчали каменные птичьи головы с ароматными лампадами в клювах. Сизый дымок витал среди пятен тусклого света. Длинные тени гуляли от зеркала к зеркалу, отчего создавалось впечатление, что по коридору мечутся сотни птиц. Кайсин остановилась у дверей отцовского кабинета и посмотрела на свое отражение.

      Она была не слишком высока, чересчур худа, а бледная кожа, казалось, выкрашена белыми красками. Кайсин подивилась, что ее длинные черные волосы, еще утром собранные служанкой в тугой пучок, до сих пор не растрепались. Девушка поправила кедровые палочки, поддерживавшие прическу, и присмотрелась к лицу. С рождения ей достались необычные кобальтовые глаза, почти как цвета гербов Мао.

      – Видимо, так суждено… – прошептала Кайсин и, собравшись с духом, решительно толкнула тяжелые створки дверей.

      Кабинет отца поражал своим великолепием, хотя и мало изменился с тех пор, как она бывала здесь последний раз. Вся мебель, от роскошного письменного стола и множества стульев до книжных шкафов и подставок для оружия, была изготовлена из темного дуба и расписана узорами из позолоты. Из огромного окна с выходом на террасу сквозь каштановые кроны виднелись море и заходящее солнце.

      Однако кое-что новое все же появилось. Главным украшением комнаты выступала удивительная статуэтка в виде дракона, выполненная из драгоценных пород нефрита. Ее испещряли жилки позолоты; блестящие вкрапления переливались в вечернем свете, отчего, казалось, вся фигура сияет. Змей изогнул спину и выставил перед собой когтистые лапы, а в его зубах был зажат зеленый камень, подобных которому Кайсин еще не доводилось видеть.

      От изумления девушка невольно охнула. Она даже представить не могла, как можно было создать нечто подобное и откуда эта диковинка попала к отцу. Но если Кайсин что и понимала, так это то, что скульптура была древней. Очень древней.

      Спустя мгновение она вспомнила, зачем пришла, и нехотя отвела глаза от дракона. В кабинете никого не оказалось, поэтому она направилась прямиком на террасу, где и встретила отца. Глава рода Мао был пожилым и изрядно поседевшим мужчиной с животиком. Облаченный в богатые длиннополые одеяния из шелка и ожерелье, набранное из каменных бусин с эмалированными вставками, он больше походил на торговца, чем на важнейшего в Империи политика. Но Кайсин прекрасно знала, что одежда – главное орудие любого дипломата. Человека воспринимают тем или иным образом в зависимости от того, в каком наряде он предстанет перед ними. И раз отец оделся на столь непривычно броский манер, значит, того требовал случай.

      – Мой господин, – начала было Кайсин, припав на колени, – вы звали меня…

      – Ох, духи, доченька! – спохватился отец. – Будет тебе, поднимись.

      Он отложил в сторону узкую чашку с горячим чаем и встал с покатого низкого сиденья поприветствовать дочь. Отец помог ей подняться и неожиданно крепко обнял. Кайсин задрожала. Она не помнила, когда последний раз отец проявлял такую теплоту. Ошарашенная, она не сразу заметила, что отец тоже дрожит.

      – Присядь,