Личный враг князя Данилова. Владимир Куницын

маневр «бег на скорость до лошадей». Позади слышалось хриплое дыхание, топот двух десятков пар сапог и громкий голос вахмистра:

      – А ну, быстрей! Еще быстрей давай! Вашу мать, «гусары»!

      Взрыв, а потом залп за спиной сразу показали Каранелли, что и в этом поединке он играет не свою мелодию, а лишь исполняет волю дирижера, который все расписал, как по нотам. Потери оказались немыслимыми, но, тем не менее, численный перевес оставался на стороне французов.

      Каранелли потратил несколько минут, пока привел в порядок свое войско. Подобравшись к оврагам, офицеры сделали несколько залпов гранатами из штуцеров, потом остатки роты егерей были брошены в атаку. Французам не отвечали.

      Добравшись до обрыва, Луи увидел лишь темную дорожку следов на белесом фоне, уходящую за поворот.

      – Будем преследовать? – спросил подъехавший Арменьяк.

      – Я уже не совсем понимаю, кто кого преследует. Как там Доминик?

      – Живой. Вовремя шкуру надел, хотя не хотел.

      «Шкурой» офицеры Каранелли называли новое достижение Бусто – кирасу сложной конструкции из стальных ячеек в форме пчелиных сот, обтянутой свиной кожей вместе со щетиной.

      – А остальные наши все в шкурах?

      – Да, даже Люка был.

      Луи замолчал, вглядываясь в следы на снегу. Арменьяк ждал указаний.

      – Нет, преследовать не будем. Возьми с десяток егерей. Пойди, посмотри, что еще приготовил русский князь. Остальные пусть займутся ранеными. Домиником в первую очередь.

      Вскоре Каранелли вернулся в деревню. С облегчением узнал, что больше ничего необычного не случилось, если не считать одной странной находки. У дальней околицы, с противоположной стороны деревни, прямо на дороге стояла колода. Поверх нее лежала веревка. На прибитой доске углем было написано по-русски: «Каранеев! Сделай это себе сам!»

      Доминик лежал в жарко натопленной избе в одних подштанниках. Когда становилось невмоготу валяться на животе, отворачивался лицом к стене. Другое плечо, ушибленное при падении, сильно болело. По левой лопатке, расплылось фиолетовое пятно размером с чайное блюдце.

      – Как себя чувствуешь? – спросил Каранелли.

      – Уже лучше, завтра буду вполне здоров.

      – Это хорошо. Я смотрю, у тебя падение с лошади уже входит в распорядок дня.

      Они замолчали, думая об одном том же. Наконец Доминик проговорил:

      – Жалко Люка! Он ведь к тебе еще раньше меня попал.

      – Да. Я случайно увидел, как он стреляет. Взял к себе, а он мне говорит: «У меня старший брат есть. Так он еще лучше стреляет».

      – Обидно. Сначала Николя. Тогда «графиня Возьмитинская» должна была уехать из Смоленска. Да и много чего у нас в карете было… Он поехал и пропал. А сегодня и брат так глупо…

      – Поймал нас Данилов! Третий раз поймал! Знаешь, Доминик, Наполеон считает, что князь – командир русского специального отряда. Такого же, как и наш.

      – Нет, Луи, нет! Я думал над этим. Палашом он, конечно, хорошо владеет, но это только по меркам драгун. Мы дрались пять