Adéu. Сон в моих руках. Наташа Мэл

в последний раз, и уже с завтрашнего дня я наконец начну говорить людям «нет». Но, конечно, меня так просто не проведёшь, поэтому сама я ни на секунду в это не поверила. А раз уж оборона была так позорно провалена, теперь вся надежда осталась лишь на то, чтобы тихонько поспать два часа, свернувшись в клубок в зале кинотеатра.

      ***

      – Я вся сморщилась от старости, пока тебя ждала, – склочно заявила мне Аня, как только я появилась в поле её зрения.

      – А я, к вашему сведению, только что прилетела из противного мокрого Будапешта, обнаружила, что должна искать жильцов в дурацкую тётину квартиру, устала, как собака, и, честно говоря, просто сгораю от желания тебя задушить, – хмуро сообщила я, зябко кутаясь в пальто. – Ты шантажистка и монстр.

      – Зато, пока ты тащилась сюда, как дохлая черепаха, я нашла нам компанию.

      Слово «компания» она произнесла таким тоном и с таким придыханием, как обычно говорят «Мне сегодня было видение ангела небесного», если, конечно, кто-то такое говорит.

      – И где же она? – без особого интереса поинтересовалась я.

      Впрочем, могла бы и не интересоваться. Рядом с кинотеатром, метрах в тридцати от нас, стоял, расслабленно прислонившись плечом к колонне, всего один человек, способный сойти за компанию, и если бы я сказала, что просто удивилась, это была бы наглая, беспросветная ложь.

      От изумления у меня зашумело в ушах.

      – Серьёзно?

      Аня с подозрением глянула на меня, озадаченная такой реакцией, и с безграничной гордостью покорителя Эвереста ответила:

      – Да.

      Я не могла оторвать от него взгляд, а он по-буддистски спокойно смотрел вдаль, не обращая на нас с Аней никакого внимания. Не было ни малейшего сомнения, что это именно он: его я видела и в театре, и в Хельсинки, и в Красноярске, и в том кафе, а может быть и где-нибудь ещё.

      – Откуда ты его знаешь? – ошарашенно пробормотала я.

      Аня в ту же секунду превратилась в блондинку с розовым бантиком и принялась накручивать на палец прядь волос у лица. Мне страстно захотелось её как следует стукнуть.

      – Это Александр. Он идёт на тот же фильм и я предложила ему пойти втроём.

      – Чего? Втроём?

      – Ну, если ты очень хочешь пойти. Ты точно хочешь пойти?

      – Аня, ему явно за сорок, ты с небольшой натяжкой сойдёшь ему в дочери.

      – Это тебе явно за сорок! – рассердилась Аня. – Отстань уже от меня и иди домой.

      – Вот это внезапная смена риторики. Если помнишь, ты сама меня сюда притащила.

      – Ну прости, ну Камиш, ну ты же всё понимаешь, – заныла она. – Не обижаешься?

      Аня выглядела трогательно и глупо одновременно. Мы в конце концов довольно взрослые уже тёти, а ей как будто на днях исполнилось двенадцать и мальчик вдруг пригласил на свидание – точнее, мальчика на свидание (втроём) пригласила она.

      – Да нет, – вздохнула я, не сводя глаз с человека у колонны. – Вернусь в свою берлогу и залягу там наконец в спячку до марта, как и мечтала.

      – Тогда