Тридевятое царство. В когтях белого орла. Денис Новожилов

честно, впечатляет, – китежградский гость крутил головой во все стороны, – а меня впечатлить непросто, я многое повидал.

      – Не одну сотню лет собирал, – усмехнулся в усы Святогор.

      – Более впечатляющего зала трофеев, наверно, во всем белом свете не сыскать.

      Огромный зал был полон всевозможными странными вещами: причудливые кости, скелеты, шкуры и множество других диковин.

      – Это не трофеи, – нахмурился хозяин, – богатыри не собирают охотничьих трофеев. Мы не похваляемся своими деяниями, как другие, это наш долг – людей защищать от чудовищ да государству служить.

      – А эти черепа и клыки тут просто случайно… – Ратибор едко усмехнулся, поглаживая огромный бивень.

      – Не случайно, – Святогор незаметно начал сердиться, – для потомков сохраняю. Многих чудищ уже не встретишь, кого мы истребили, а большинство сами исчезли с годами. Вот пусть люди знают, что жили тут когда-то такие необычные существа.

      – Это бивень имрика-зверя, – китежградец снова погладил белоснежную поверхность, – сейчас их почти не осталось, но на дальнем севере они еще встречаются. Я туда забегал, в земли ягг.

      – Опасное это дело, в земли ягг соваться, – пробурчал Святогор, – никакие сапоги-скороходы не спасут, если ягги разум начнут опутывать.

      – Я, как видите, живехонек. Это оттого, что осторожен сверх всякой меры. А есть тут что-то действительно редкое?

      – Смотря что для тебя редкость. Вот яйца, они уже окаменели, видел такие?

      – Горыныча?

      – Не уверен. Похожи, но другие. Я слышал, что раньше такие звери, как Горыныч наш, жили повсеместно. Как ящерицы, только огромные и зубастые. Потом почти все перемерли. Это еще задолго до того, как я родился, было.

      – И от кого же вы такое слышали?

      – Перун сказывал. О, вот еще диковина, вон в углу шкура.

      – Обычная львиная шкура. Этих зверей на юге много живет, чего в ней редкого?

      – Нет, брат, это подарок. Геркулес, герой греческий, мне ее подарил, и шкура это не простого льва, а Немейского.

      – Это та, которую по легенде ничем не пробить? Геркулес же с ней всюду ходил, неужели подарил?

      – Он и был в той шкуре, когда мне эту дарил. Может, это другого льва или львицы его. Эта шкура, правда, пробивается легко. Думаю я, что она с годами крепчает, а эта шкура от молодого льва, еще не вошедшего в возраст.

      – Или обманул герой греческий, – Ратибор хитро улыбнулся, искоса глядя на хозяина, – обычную шкуру подарил.

      – Дурак ты человек, – в этот раз Святогор не рассердился, – тут же не сам подарок важен, а внимание. К тому же очень символичный подарок. Льва этого никто не мог одолеть, охотники его шкуру не пробивали ни копьем, ни камнем. Много он крови людям попортил, а только и на него управа нашлась. Если шкуру твою не пробить, можно просто сдавить горло и задушить.

      – В легенде говорится, что Геркулес его держал крепко, пока тот сам не помер.

      – А мне сказал,