Вслед за Эмбер. Кристин Лёненс

категорически не работают. Его движения выглядели неправильными и анахроничными, он слишком крепко сжимал Эмбер, будто боялся уронить, и слишком далеко отклонял ее спину; в результате платье с разрезами задралось, а волосы, выбившиеся из высокой прически, чуть ли не подметали пол. Я боролся с желанием подойти и велеть ему отцепить от нее руки. Как раз играл хит «More Than a Woman»[4], который исполняли братья Гибб, – они пели так высоко, что скорее было похоже на сестер Гибб. Больше, чем женщина… Черта с два! Да она едва больше, чем школьница!

      – Бедняжка, надеюсь, ты не заскучал тогда?

      – Не, все было отлично, – соврал я сквозь зубы.

      – Надеюсь, тебе понравился Стюарт?

      – Ну, он ничего, судя по тому, что я видел, так-то я ничего не знаю ни о нем, ни о чем… – И самым обыденным тоном спросил: – Как вы познакомились?

      – Благодаря Тане. У Стюарта трое взрослых детей, двое из них в Британии. Муж Фионы, старшей дочери, какая-то шишка в банке Barings. У них маленькая дочка и скоро будет еще малыш.

      – То есть он уже дедушка, – подколол я, но она легкомысленно ответила: «Я знаю!», будто для нее это было так же невероятно.

      – Чарли – средний, он только начал работать в шикарной юридической фирме. И Таня, она моя ровесница. Мы с Таней сблизились, когда она потеряла маму. Ты знал, что Стюарт вдовец?

      – Э-э-э, нет, не знал. – Значит, он не так уж плох, как я думал. – Сочувствую ему. Когда это… случилось?

      – Почти год назад. Она ехала на машине, а в другой было четверо парней, пьяные. Водитель тоже погиб.

      – Ты знала… жену Стюарта?

      – И он, и Таня так много о ней рассказывали, что кажется, будто знала, – с чувством сказала она. – И еще я видела ее фотографии. Знаешь, можно многое узнать о человеке по его фотографиям, таким, где он один. Глаза многое выдают. Таня приглашала меня к ним с ночевкой. Фотографии жены Стюарта до сих пор висят.

      Я мог ясно представить, как она выскальзывает из кровати в девичьей комнате Тани, проходит мимо нескольких кукол, которые умильно таращатся в никуда, на цыпочках идет по длинному коридору, ныряет в большую кровать Стюарта и прижимается к его теплой седовласой груди. Морской декор, покрывало, шторы – все темно-синее или безупречно белое… отполированные паркетные доски, очень широкие, как на палубе корабля. Может, три веревочных узла в рамках, по диагонали на стене. И только он знает, как они называются и для чего нужны, поскольку, должно быть, знает все узлы, какие только есть в жизни.

      – Забавно, что Таня знала Дэнни еще до нашей встречи, познакомились на соревнованиях по дрессажу! – сказала Эмбер более веселым тоном.

      – Дэнни?

      – Мой брат, дурачок! Таня думает, что Дэнни гей. Но так все девчонки думают, когда парень не падает в обморок от любви к ним, правда?

      Это она на меня намекает, что ли? Да нет, она никогда бы не подумала, что я… гей?

      – Должна

4

«Больше, чем женщина» (англ.).