Холодное блюдо мести. Юрий Витальевич Яньшин

Харьковской области осуществили залп, по предварительным данным из мобильных установок «Точка-У». Стреляли специально по городу. Начинка – осколочно-зажигательная. Иначе, как объяснить множественность возгораний, плохо поддающихся тушению? Точно подгадали время, когда люди еще дома, в большинстве своем и ударили, чтоб, значит, побольнее было.

      – И что это было, по-твоему? Месть за уничтоженный в июне Генштаб?

      – Трудно сказать, – попытался пожать плечами Коржик. – Если мстить, то надо, по крайней мере, по вражеской столице…

      – Но-но, не накаркай мне там! – погрозил он кавторангу пальцем.

      – И потом, почему именно сейчас? – продолжал свою мысль Андрей Ильич. – Время для эскалации абсолютно неподходящее. По всем закрытым аналитическим данным Украина еще не набрала потенциал для наступления. Нужно еще, как минимум, месяца два, а то и три, чтобы накачаться оружием, переподготовить свежие кадры высшего звена и адаптировать, в конце концов, военную промышленность под реалии военного времени. А военное время непременно наступит, так как Россия обязательно явится на войну в этот раз.

      – И какой вывод ты делаешь из этого? – с нескрываемым интересом к выкладкам своей «тени» поинтересовался диктатор.

      – Выводов два. Первый – утопический, в соответствие с которым на Банковой абсолютно потеряли разум и чувство самосохранения.

      – Этот вывод можно сразу взять за скобки. На Банковой даже дышат не иначе, как по команде из Вашингтона, – сразу отмел от себя Афанасьев первый вариант.

      – Совершенно верно. Следовательно остается только второй вывод – срочный заказ из того же Вашингтона, – согласился Коржик.

      – Остается только узнать об истинных мотивах окончательно сбрендившего Зеленского, – покрутил носом Афанасьев. – Что он хотел этим продемонстрировать?

      – Или что-то прикрыть более важное, – закончил за генерала мысль кавторанг.

      – В любом случае, это никак не оправдывает наших пэвэошников, проспавших массированный налет, – недовольно буркнул Валерий Васильевич.

      – Да. Но еще больше меня удивляет, уж простите меня, пожалуйста, ваша более чем спокойная реакция на данный инцидент. Ведь, как ни крути, а это явный casus belli, – осторожно заметил Андрей Ильич.

      – Не знаю, – поморщился Афанасьев на бестактность своей «тени». – Может я очерствел, находясь на этой должности. А может, просто, уже давненько ожидал нечто подобного. Уж больно пугающее затишья по нашим периметрам наблюдается в последнее время.

      На этом их откровенный диалог и прекратился. Всю остальную дорогу они ехали в тягостном молчании.

      Когда Афанасьев появился в стенах Национального Центра, то его от самого вестибюля встретила там необычная суета, что, в общем-то, не слишком вязалось с репутацией этого учреждения. Даже стоявшие в охранении дежурные офицеры, всегда отличавшиеся неторопливой сосредоточенностью, на этот раз выглядели как-то суетливо и даже растерянно, будто бы получили какое-то тревожное послание и теперь