Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки. Юрий Колесников

на жизнь, а на смерть. А сейчас?

      Самое худшее заключалось в том, что ему всё труднее становилось сосредоточиваться на работе, к которой он всегда относился чрезвычайно ответственно.

      В день партсобрания атмосфера в отделе была как перед похоронами. Все без исключения понимали, что часы пребывания их руководителя Судоплатова на свободе сочтены. Иного исхода никто и не ждал. Свыклись. Некоторые сотрудники, невзирая ни на что, при встрече с Павлом Анатольевичем продолжали вежливо, хотя и сдержанно, раскланиваться, выражая тем самым сочувствие ему. Но большинство делали вид, будто не замечают его, либо обходили стороной. От греха подальше.

      Обедать домой он не пошёл. В столовую также. Не хотел своим присутствием ставить сослуживцев в неловкое положение. Но один из самых смелых принёс ему в кабинет стакан крепкого чая и свежий бублик. Судоплатов взглянул на него, и на мгновение ему показалось, будто он смотрит сквозь тюремную решётку. По телу пробежали мурашки. Резким движением он разломил бублик и съел его. Быстро, озлобленно. Выпил и чай.

      До собрания оставалось два часа. Больше никто не заходил к нему. Словно он уже не существует. Без конца поглядывал на часы. Стрелки передвигались медленно. Время тянулось тягостно, мучительно.

      Вдруг резко открылась дверь, вбежал взволнованный сотрудник, который приносил Судоплатову чай, и, приблизившись к нему, прошептал:

      – На объявлении исчезла надпись о «персональном деле»…

      Судоплатов молча смотрел на товарища и не мог понять, о чём тот говорит.

      – Ни слова о «персоналке», – удивляясь, продолжил сотрудник. – На объявлении о повестке дня: “Персональное дело П. Судоплатова” заклеено напечатанным на машинке текстом: «О положении в пионерском лагере». О тебе ни слова!

      Судоплатов продолжал молча смотреть на недоумевавшего коллегу, теряясь в догадках: что бы это могло значить? Всё выглядело как-то странно и непонятно. С чем это связано? C лучшим или самым худшим?

      Павел Анатольевич знал, что надо быть готовым ко всяким неожиданностям. И все же чья-то странная затея оставалась непонятной: уловка? Или что-то действительно изменилось? Внешне спокойный, он поблагодарил коллегу и попытался продолжить работу. Но если раньше это как-то удавалось, то теперь стало невозможным. Сосредоточиться он не мог, будоражили самые разные мысли. Все смешалось…

      Тем временем любопытные сотрудники подходили к доске объявлений, читали, перечитывали и, ничего не поняв, уходили. Никто не рисковал обсуждать произошедшую метаморфозу. Лишь кое-кто осмеливался пожать плечами, но так и не произнеся ни слова, уходил обескураженный. Со стороны это напоминало кадры немого фильма.

      Партсобрание началось точно в назначенное время. Судоплатов сидел и терпеливо ждал, хотя каждая минута казалась ему вечностью и в голову лезли самые невероятные мысли. Такая вот своеобразная казнь. Внешне же казался спокойным, будто о его персональном деле вообще не было