Потрясающие события. Рассказы. Сергей Евгеньевич Тарасов

в общежитии, и ждали, когда я их, наконец, надену.

      Была весна, снег уже в городе растаял, и мы с отцом шли по своему поселку, в котором нетерпеливые пенсионеры уже мели своими метлами дорожки около домов, и прятали мусор подальше от посторонних глаз. На трамвайном кольце уже стоял трамвай, 10 маршрут, салон которого уже был полный пассажиров. Я обрадовался этому, потому что мне не надо было делать пересадку, зашел первым и уселся на единственное двойное место у окна. Отец сел рядом, и мы поехали.

      Было еще раннее утро, многим пассажирам надо было ехать далеко, и они дремали в теплом вагоне. На каждой остановке садились новые пассажиры, и вскоре наш трамвай был забит людьми, как селедками в бочке. Мы ехали, я автоматически считал про себя остановки, и вскоре мы подъехали к мосту, под которым находились железные пути. Трамвай неторопливо на него забрался, и тихо поехал вниз. Сразу за мостом был крутой, почти на девяносто градусов, поворот, и трамваи, когда к нему подъезжали, всегда сбавляли скорость.

      Наш трамвая ехал неторопливо вниз, но почему то не стал сбавлять скорость, а уже проехал половину спуска. Впереди уже был крутой поворот, и я, почуяв неладное, открыл глаза и посмотрел в окно. Трамвай подъехал к повороту, и, не сбавляя скорость, начал поворачивать. Меня начало клонить к отцу, и я схватился за переднее сиденье обоими руками. Трамвай на повороте стал поднимать свою половину, на которой я сидел с отцом, и секунду ехал на двух колесах, как машина на автородео. Но не удержался на двух колесах, и стал падать на левый борт. Отец еще спал, я его толкнул, но было уже поздно.

      Трамвая рухнул на соседний путь и проехал на боку несколько метров. Пассажиры издали сдавленный крик, а те, которые ехали стоя, стали падать. Тем, кто сидел справа, повезло. Не повезло тем, кто сидел на сиденьях левой стороны – на них упали все стоящие люди, и придавили их к окнам. Часть пассажиров, которые сидели с правой стороны и спали, тоже упали в проход, кроме меня и нескольких мужиков, которые, как и я уцепились за поручни, сиденья, в общем, что попалось под руку.

      Как- то непривычно было смотреть на потолок, в котором были окна, и большую кучу лежащих людей. Народ сразу проснулся, послышались стоны и проклятия, а потом, когда пассажиры пришли в себя, начали ломать крышки люков, которые были на потолках. Сейчас это были двери. Первый сломанный люк был в задней части трамвая, и я выбрался через него на улицу, вслед за своим отцом.

      Около трамвая толпился народ, все были взволнованы, – не каждый же день случается опрокидывание трамвая. Одна женщина не могла выбраться из трамвая – ее прижало переплетом окна, и она стонала и звала на помощь. Все мужчины, человек двадцать, подошли и стали пытаться хоть чуточку приподнять вагон, но ничего не вышло – он был слишком тяжел. Раненых, или людей с травмами я не видел.

      Постояв еще немного у лежащего на боку трамвая, мы с отцом пошли, на остановку автобуса. Отец скоро уехал, а я еще долго