Норильчонок. Всполохи детства. Александр Жохов

за лето подрастём.

      Но в конце, сейчас начало.

      Август, солнышко сияло.

      С мусорным ведром, с «помойки»,

      проходил я мимо стройки.

      Между гор из кирпичей,

      там ребята побойчей.

      Повзрослей, в войну играли.

      Из укрытия стреляли

      во врага! В фашиста, значит,

      и кидались на удачу.

      Друга в дружку кирпичом,

      чем же им «стрелять» ещё?

      Под обстрелом, под бомбёжкой

      я пригнулся понарошку

      и меж ними побежал,

      к дому ближе. Я всех знал.

      Вроде, видели меня,

      понадеялся я зря.

      Удивительное дело,

      мне в затылок прилетело

      тяжеленным кирпичом.

      Я упал, а как ещё?

      Отключается сознанье,

      где я, кто? Уже не знаю.

      Голова гудит и раз,

      что случилось? Свет погас.

      Ща пройдёт, сейчас, не сразу,

      я моргаю раз за разом.

      Обступила ребятня:

      – Ты чего? – Не вижу я…

      Не кричу, мужик, не смею.

      Больно, шатко. Сам сумею.

      Нужно до дому дойти.

      Мне тут близко. Встал идти.

      Кто-то руку мне подал.

      Я чужой руки не взял.

      Справлюсь сам, а вы играйте.

      Не фиг, не переживайте.

      По пути пройдёт, ворчу

      Я ж, не немощь, не хочу.

      Папа щас придёт с работы,

      а меня, под ручки, кто-то…

      Я ведро своё нашёл

      и поплёлся, сам пошёл.

      Но ребята не отстали,

      рядом шли, грустнее стали.

      – Не специально, извини.

      Больно, Сашка?

      – Отвали.

      Я на них уже сердился,

      шёл и, только не молился.

      Я молиться не умел,

      я ведь буду пионер.

      Вот и лестница моя,

      ничего не вижу я.

      Ноги, вроде бы идут.

      Руки стеночки скребут.

      Мне на третий. Я не смел.

      Я застенчиво краснел.

      И совсем не от стыда.

      Папа всыплет, вот беда.

      Может просто не заметят.

      Поднимаюсь я на третий,

      в двери проскользнул, как тень.

      И в распахнутую дверь,

      всей харизмой! Что за день!

      Коммуналка. Три семьи

      и в квартире три двери.

      Грохот, гам, переполох.

      – Сашка, что ты? Остолоп!

      Ты, разуй свои шары!

      Зенки ты свои протри!

      Что несёшься, как шальной!

      Ты здоровый? Не больной?

      Встретил так меня сосед.

      – Мама дома?

      – Мамы нет. В магазин она ушла.

      – На конфету! Вот же… на.

      Потянулся за конфетой

      и спалился, спору нету.

      Дядя Толя сгрёб в охапку:

      – Что за чёрт! Снимай рубаху,

      Вся в кровище у тебя,

      голова пробита, мля.

      Ты в поряде? Сашка слышишь?

      – Слышу классно, но не вижу.

      Вот такая вот фигня,

      ничего не вижу я.

      И вот тут мне страшно стало

      Я ослеп? Пиши – «пропало».

      Мир