Между Светом и Тьмой. Том 1. Марина Воскобойникова

лучше, правда, можешь не беспокоиться. Но тебе следует поскорее уйти: я не хочу, чтобы из-за меня у тебя опять были проблемы.

      – Ладно, – Вит встал и направился к выходу. – Я рад, что сумел помочь. Тебе недолго осталось тут сидеть, не переживай.

      – Хорошо, я продержусь.

      – Тогда до встречи?..

      – До встречи, – Акрилика помахала ему рукой.

      Вит кивнул и, выйдя за дверь, запер её. Акрилика вздохнула и посмотрела на оставленный рисунок. Взяла его в руки, разгладила на коленях. Как хорошо, что Вит не обиделся. Напротив, он беспокоился о ней и даже помог, хотя у него хватало оснований для обратного. Да, ангелы так и должны поступать, но Вит сделал это не потому, что должен, а потому, что сам хотел… Сам хотел утешить её, успокоить, обнадёжить. Если бы не он, ей было бы гораздо хуже. А только ли благодаря ему она сейчас дышит свободнее? Что происходило до того, как он пришёл? Она спала… И было ещё что-то. Что-то очень важное… «Голос!» – вспомнила она. Она слышала чей-то голос! Она говорила с кем-то, кто-то отвечал ей. Но кто это был? И не обычное ли это сновидение? Её собеседник сказал тогда, что придёт, если она снова позовёт его. Простая фантазия или это действительно может случиться? Пожалуй, стоит проверить…

      Мысль о таинственном голосе и воспоминания о визите Вита помогли ей скоротать оставшееся время. Магия комнаты всё ещё висела над ней, взывая к её совести и давя на чувство вины, но Акрилика упорно не давала себе провалиться в пучину отчаяния. Каждый раз, когда назойливые мысли кололи её остриями самобичевания и тоски, она повторяла: «Я прощена. Всё в прошлом. Теперь я не одна». Пусть ненадолго, но это помогало. Однако ощущения всё же были не из приятных, и Акрилика с нетерпением ждала, когда, наконец, её отсюда выпустят.

      Но вот белая дверь скрипнула, и Акрилика стремительно поднялась на ноги.

      – Можешь выйти, – услышала она и торопливо зашагала навстречу наставнику, стоящему у порога.

      Больше ангел ничего не сказал: никаких нотаций после Белой комнаты читать не полагалось. Провинившийся и без того успевал так себя накрутить, что хоть волком вой, и дополнительно капать ему на мозги новыми морализаторствами было без надобности. Акрилика ходила, как в воду опущенная, но ни преподаватели, ни однокурсники её не трогали: все понимали, что она ещё не отошла от воздействующей на сознание магии. Акрилика же не столько переживала вину, сколько опасалась новой волны беспокойных мыслей, роившихся в голове до того, как она оказалась в Белой комнате, и которые вытеснились её влиянием. Однако те, если и начинали кружиться в сознании, через некоторое время отступали, стоило ей на чём-нибудь сосредоточиться. Акрилика боялась поверить вновь обретённой свободе мысли, пусть и не такой полной, как прежде. Ближе к вечеру она немного расслабилась и перестала анализировать всё, что приходит на ум. Память раскручивалась сама по себе, выхватывая из вороха воспоминаний эпизоды прошедшего дня. Рисунок, языки пламени, растерянное лицо Вита, белые стены, голос во сне…